Путин и здоровье России. Почему вымирает народ

Игорь ГУНДАРОВ. Помните анекдот про «неуловимого Джо»: почему он неуловимый? А кому он нужен, чтобы его ловить? И здесь точно так же. Его не выявляли, а теперь у всех такое ощущение, что вдруг внезапно что-то появилось, страшная мутация, ЦРУ спланировало и прочее. Я не вижу никаких оснований для подобной конспирологии. Просто ушёл грипп, выгнали его, думая, что никто не придёт взамен, а пришёл К-вирус. Стали смотреть, стали заниматься К-вирусом.

«ЗАВТРА». Грипп выгнали прививками?

Игорь ГУНДАРОВ. Прививками. Как говорится, «мы не можем ждать милостей от природы, взять их у неё – наша задача». Но природа-то сложнее, чем мы предполагаем. Все эти Эбола, свиной грипп, атипичная пневмония – своего рода месть природы за недостаточную прозорливость учёных. Хотя не учёные виноваты, наука так развивается, поэтапно. И я хочу обратиться к коллегам – вирусологам, эпидемиологам: «Дорогие друзья, посмотрите, насколько сложно устроена жизнь в микромире, поэтому мы должны понять эти взаимоотношения с тем, чтобы не сделать хуже!». А хуже получилось, посмотрите: К-вирус агрессивнее, чем обычный грипп.

«ЗАВТРА». Агрессивнее – в каком смысле?

Игорь ГУНДАРОВ. Летальность выше. Если в 1990 году было 13 тысяч смертельных пневмоний, то в 2016 году – 31 тысяча. Мы пустили на территорию гриппа К-вирус, и он обеспечил рост летальности на фоне уничтожения гриппа.

А сейчас мы собираемся уничтожить К-вирус. А мы уверены, что на его место не придёт ещё что-то, более страшное? Кто будет отвечать тогда?

Когда-то мы думали, что с открытием антибиотиков все бактерии будут уничтожены. И вначале великолепно получилось. Но жизнь хитрее. Бактерии начали приспосабливаться, мутировать. Мы стали искать более сильные антибиотики, потому что старые не работают. То же самое получается и в вирусологии.

«ЗАВТРА». То есть мы применяем антибиотик – и от него погибает, условно, 90 % популяции микроорганизмов. Оставшиеся 10 % изначально имели какой-то защитный механизм от этого антибиотика. Эти 10 % продолжают размножаться, и теперь уже вся популяция становится нечувствительной к этому антибиотику. Находят новый, ситуация повторяется.

Игорь ГУНДАРОВ. Совершенно верно. Я занимаюсь преимущественно эпидемиологией неинфекционных заболеваний. И выяснилось, что существуют психические эпидемии. Сейчас один из аргументов в пользу того, что происходит что-то страшное, это ситуация в Италии. Показывают колонны машин с гробами. А до этого были картинки: идёт молодой человек с рюкзаком, и маска на нём, вдруг он упал, дёрнулся и умер. При пневмонии таких смертей не бывает! Или в магазинах трупы лежат. Это тоже не от пневмонии! Значит, есть заинтересованные силы для того, чтобы нагнетать панику.

Кроме того, нам говорят, что точно диагностировали COVID-19. Но у медицины нет такого точного метода диагностики! Мы можем диагностировать только совокупность родственных К-вирусов. И диагнозы тоже можно поставить разные. Кто-то скажет: это стафилококковая пневмония. А другой скажет: К-вирус. А третий скажет: «Да ничего подобного! Это свиной грипп». Это же всё сейчас существует, никуда не исчезло.

Причём, при страховой медицине появляется коммерческая заинтересованность ставить диагноз К-вируса, это мне коллеги из Испании и Италии рассказывали. Если родственник умер от К-вируса, то страховка платится, а если обычная пневмония – нет. И родственники, чтобы получить страховку, просят врача поставить диагноз «пневмония К-вируса». И врачи соглашаются, получая за это некоторую часть страховых денег.

«ЗАВТРА». Как будут, на ваш взгляд, развиваться события?

Игорь ГУНДАРОВ. Чтобы ответить на этот вопрос, надо вернуться к психологии. Мы убедились, что жизнь, даже в микромире, очень сложна. Но многие до сих пор думают, что существуют только отдельные хаотические вирусы. Наши либералы и общество воспринимают как хаос индивидов. Если кому-то плохо, то он сам в этом виноват. Если самоубийство – тоже сам виноват. А жизнь намного интересней и сложнее. Причём говорили об этом ещё в XIX веке наши крупнейшие социологи, но их тогда не послушали, обвинили в биологизаторстве. Они говорили, что общество – это организм со своими внутренними законами.

Есть пчёлы, и есть пчелиный рой. Мы, врачи, до сих пор лечим пчёлок, а нужно лечить и пчелиный рой. Мы лечим муравьёв, а нужно – муравейник. Или человейник, как говорил философ Александр Зиновьев.

Сейчас появляется новое направление – социальная медицина. Нужно лечить общество. Общество тоже страдает. Незнание этого и неумение следить за состоянием общества приводят к катастрофам. Я абсолютно уверен, что Советский Союз взорвался не за счёт внешних агентов. Агенты всегда были и будут. Внутри что-то назревало, и за этим никто не следил, потому что не было понимания, что общество – это не только ВВП на душу населения, холодильники, колбаса, здравоохранение, но ещё и внутренняя атмосфера, настроение.

«ЗАВТРА». А можно ли как-то измерить эту атмосферу?