Путин – исполнитель злой воли

Нам активно помогало МВД. Но у Степашина все время возникала некая зависть, – это, как говорится, ведомственное, это пройдет, хотя зависть штука нехорошая и является движителем многих недобрых деяний, – и вдруг в «Независимой газете» появился материал, который, как выяснилось, был написан на основе записки МВД в Кремль, плюс Степашин начал обнародовать такие суммы, что они были очень болезненно восприняты прежде всего Дубининым.

Даже Геращенко, и тот не выдержал, воскликнул: «Ну, я понимаю, этим делом занимается прокуратура – и пусть занимается… Только при чем здесь МВД?» Тем не менее ведомственный зуд продолжал одолевать Степашина. Он написал записку Примакову со своей версией о хищениях в Центробанке. Записка была настолько сырая, что когда ее расписали нам, мы, изучив эту бумагу с Кехлеровым и Катышевым, решили ее дезавуировать своей запиской: слишком уж она была безответственна и слаба.

Эта ненужная активность Степашина создала нездоровый ажиотаж вокруг проверки. Работать нашей группе стало трудно, на нас пошло давление: слишком много громких имен оказалось замешано в скандале вокруг ГКО.

Чем еще были привлекательны доходы, получаемые от игр в ГКО? Эти доходы не облагались налогами. Токарь со своей скромной зарплаты платил налоги, учитель платил, даже пенсионер и тот платил, а разжиревшие игроки рынка ГКО не платили. Ну не нонсенс ли!

Возникли и другие вопросы к игрокам. Первое: не служили ли средства, которые шли на приобретение ценных бумаг ГКО, некой подставкой для отмывания грязных денег? Ведь любой игрок мог сказать:

– Я заработал на рынке ГКО значительные суммы…

А на самом деле эти деньги – ворованные.

Наряду с чиновниками, с Чубайсами и Гайдарами, на рынке ГКО играли и преступные авторитеты, и олигархи, и теневые магнаты нефтяного рынка, и «воры в законе» – это мы выяснили точно, фамилии в прокуратуре есть. Рынок ГКО стал большой стиральной машиной для отмывания грязных денег.

Чубайс, например, отрицал, что он играл в ГКО, будучи первым вице-премьером. Я, честно говоря, вначале даже засомневался: может, действительно он не играл? Уточнил у оперативных работников, те подтвердили – играл!

* * *

Второе: нас интересовали вопросы, связанные с так называемой инсайдерской информацией, с информацией, как проводить конкурсы, на каких условиях, – все это ведь собирается в руках, скажем, того же Чубайса, курировавшего финансовый блок в правительстве, который потом дает команды на покупку и продажу ценных бумаг. Знает все условия вплоть до самых мелких деталей. И сам же играет… Разве Чубайс, имея на руках такую информацию, мог когда-нибудь проиграть? Или позволить проиграть своими друзьям и знакомым? Он всегда мог позвонить кому-нибудь из них и сказать: купи бумаги ГКО, – не пожалеешь! На один рубль наваришь два. Или наоборот: не делай никаких покупок – проиграешь! Поэтому возникла вполне логичная необходимость проверить эту версию следственным путем.

Бывший министр иностранных дел Козырев на этом рынке оперировал миллиардами рублей. Когда возникла его фамилия, начал, как и Чубайс, возмущаться: не играл, мол… навет! Играл! Еще как играл! Операции-то все расписаны, они все остались в компьютерном банке данных! Как и операции Гайдара и других игроков… Эти люди, имея в своих друзьях Чубайса, вполне могли пользоваться инсайдерской информацией.

Несколько слов о Викторе Владимировиче Геращенко, пришедшем на смену Дубинину. Геращенко очень обаятельный, насмешливый, знающий историю и литературу человек, умеет образно мыслить и говорить. Отношения у нас с ним поначалу сложились вроде бы неплохие. Когда был готов первый вариант общей справки ревизии Центробанка, я приехал к нему и положил справку на стол:

– Виктор Владимирович, посмотрите, пожалуйста! Может, в каких-то вопросах мы не правы, может, где-то что-то перегнули или, наоборот, не учли. Мы работали с правовой точки зрения. А вы почитайте справку с точки зрения финансовой. Потом мы встретимся, все обсудим и внесем поправки. И подумаем о форме реализации.

На том мы с ним и договорились.

Но тут последовало крайне неудачное заявление Степашина – очередное, меня начали одолевать интервьюеры и задавать вопросы по ревизии в ЦБ, я в конце концов не выдержал и признался, что есть материалы на три уголовных дела, – но расшифровывать ничего не стал. Думал, что этим и закончится…

Но не тут-то было. Не закончилось. Через короткое время Геращенко появился на экране ОРТ, где заявил примерно следующее:

– Нас пугают прокуратура и МВД, говорят о злоупотреблениях в системе Центробанка. Это мне напоминает новогодние страшилки, которыми пугают детей. Я считаю, что Генпрокурор должен сделать доклад в Государственной Думе под телекамерами, чтобы вся страна знала, что происходит, а мы на этот доклад ответим… Мы готовы ответить! И вообще, Генпрокуратура хоть проверяла Центробанк, но МВД тут каким боком?