Путин нюхал пизду вот такое с носом случилось

— Погоди ты, — осадила она дракончика. — Я скажу, например, Яне, ой, нет, она без голоса… скажу Феде, а он Мишке, а Мишка остальным. А потом, когда мы выкурим взрослых, я объясню всем про музыку. Или ты, Лизавета.

— Ничего у вас не выйдет, — вдруг обрубил Костя. — Сто пудов.

— И ничего я никому не объясню, — добавила Лиза.

— Ой, спасибо, подбодрили, — вздохнула Марго, косясь в ноты. — А почему?

— Да кто вам поверит? Что тебе, что Лизке? — Дракончик развел руками. — Не, ну правда. Чем вы их убедите? Нужно же сказать, зачем доводить. А потом объяснить, для чего играть. Ну что вы им скажете? Уй, блин, Инго тут нет, — добавил он с чувством.

— А кто это? — с неожиданным интересом спросила Марго.

— Что скажем… — Лиза запнулась и глянула на помрачневшую Марго. — Всю правду про Изморина. Они же видели, что на улице делается.

— Да они ж во сне сюда притопали, двоечница! — Костя хлопнул себя по бокам. — Они про погоду и про него не понимают. Этим их не возьмешь.

— Тогда… тогда скажу, нужно спасать город, — упавшим голосом ответила Лиза, зная, что говорит не то и зря. И снова уставилась на ботинки.

— Фигня! — припечатал Костя. — Им уже Саблезубая это талдычила. То же самое. И вдруг играть задом наперед? С какой стати? Ух, Лизка, нет у тебя королевской воли! Вот Инго как скажет — все по струнке ходят.

Оказывается, не только Лёвушка Аствацагуров умеет рассуждать логически, поняла Лиза. Но от этого не легче. И королевской воли у неё действительно нет.

— Костя, но мне-то они поверят? — подозрительно спокойно поинтересовалась Марго, быстро-быстро крутя серебряное колечко-змейку на большом пальце.

— Тебе?! Не-е-ет! — Дракончик подался вперед. — С какой радости, сама подумай? Ты же самая старшая, много командуешь, орешь на всех, и ещё почти все друг друга знают, я вон слышал — кто вместе ехал, кто в гостинице вместе жил. А тебя они здесь первый раз видят, поэтому думают — ты со взрослыми.

Лиза слушала, приоткрыв рот. Речистый дракончик делался все логичнее и логичнее. Наверно, это он тоже для подвига разминается.

— А ты, Лизка, про принцессу лучше молчи, — напористо продолжал Костя. — Никто не поверит. Инго бы поверили, конечно…

— Кто такой Инго? — холодно уточнила Марго. — Что за настырная реклама?

Про принцессу не спрашивает, на секунду обиделась Лиза. Про принцессу ей, значит, до фонаря, Инго ей подавай! Вот всегда так…

— Ну, можно какое-нибудь волшебство им показать, ну там, чайник согреть или ведро котлет на всех наколдовать… — размышлял Костя, словно бы и не слышал вопроса Марго. — Но ты ж сама говоришь — то ли вообще колдовать разучилась, то ли этот на тебя заклятие наложил, — Костя поежился, вспомнив про кабинет Изморина.

— Я не разучилась! — пискнула Лиза. — Я… частично не могу. А так могу.

— А раз можешь, тогда силы береги, — посоветовал Костя. — На потом. На наоборотную музыку.

— И что ты предлагаешь? — Марго на глазах теряла терпение.

— Щас скажу! — Костя набрал в грудь воздуху. — В общем, вот что. Давайте Я им все объясню. Они меня видели, как я летаю? Видели. И что он меня… гхм… уронил, тоже. Вот, я скажу, один даже я его спалить не могу, а если мы все вместе сыграем совсем наоборот, мы его завалим. Скажу, такая особенная драконья музыка, мы её втроем написали. А чтобы её разучить, надо сначала взрослых довести, и они тогда пойдут этому жаловаться или просто плюнут и свалят. Они ж не железные. А пока все бунтуют, вы с Лизкой эту музыку и перепишете. Ну как? — дракончик победоносно посмотрел на Марго, потом на Лизу. — Приемлемо? Потянете?

Марго помолчала. Потом кивнула.

Лиза с облегчением выдохнула. Когда кто- то придумывает дельный план и этот кто-то — не ты, жизнь сразу кажется чуточку лучше. В конце концов, какая разница, пусть музыка называется драконьей. Драконья музыка — это звучит гордо.

— Ладно, — сказала она.

Как выяснилось, королевские драконы не только умеют под гнетом обстоятельств рассуждать логически — они ещё и в придворных интригах понимают.

Костя не стал поднимать шума, влезать на стул и произносить речи. Он деловито пошел к Мишке, с отвращением вгрызавшемуся в тридесятую шоколадку с орехами, и что-то проникновенно зашептал ему на ухо. Потом показал на Марго и вытянул губы трубочкой — наверно, показывал, как огонь выдыхал, чтобы прекрасную даму из темницы вызволить. Потом начал хлестать воздух невидимым хлыстом — не иначе, скрипача изображал. Марго тихо хихикнула. Сначала Мишка мотал головой. Потом замер. Потом усмехнулся. Потом закивал. К нему устремились заинтересованные Петр-и-Павел, а с другой стороны подкатилась Василиса.

Костя забубнил погромче и замахал рука ми — как крыльями.

— Зуб даю! — донеслось до Лизы. — Смычки и струны! Сто пудов! Да мы их!

— Ого! — с уважением сказала Лиза. — Заработало.

— Пошли, наш выход, — Марго поднялась и сунула свернутые трубкой ноты в карман пальто. — Только знаешь что, дай-ка мне партию маэстро.

— А тебе его нот хватит? — с уважением спросила Лиза. — Как ты без моих-то?