Путин — «приемный» сын Ельцина

Чего стоит в свете перечисленных выше актов и заявлений утверждение покойного ныне ельцинского подельника Гайдара о том, что «Союз не был разрушен Декларацией от 12 июня, другими российскими законами и Беловежским соглашением, а они только фиксировали его распад». Лукавил Егор Тимурович. Государства — это не радиоактивные материалы. Они сами не распадаются. Их разрушают правители — ничтожества, которых мы возводим на трон по своей доверчивости или которые коварно захватывают его сами.

Итак, ежегодно 12 июня мы празднуем роковое для большинства бывших советских людей событие! Не пришла ли пора отправить этот «праздник» в музей истории для назидания живущим и потомкам? А истинным Днем независимости по праву определить 4 ноября, тот исторический день, когда в 1612 году войска поляков были изгнаны из Москвы народным ополчением во главе с Мининым и Пожарским. И Россия вновь, после двух лет оккупации, стала действительно суверенным государством.

Но вернемся в июньские дни накануне первых выборов первого президента России. Все продумал начальник предвыборного штаба Бурбулис. Даже отказ от участия Ельцина в теледебатах. Понимал, что его косноязычие в прямом эфире не скроешь. При такой картинке и сторонники могут передумать. С той поры и завелась гнилая российская традиция неучастия правящих кандидатов в теледебатах и замена их доверенными лицами. Какой-то цыганский прием — показывать не то, что продается. Да и как тут по-честному, если хочешь победить? Причем любой ценой! Ведь очевидно, что выборы — это покупка голосов избирателей за обещания кандидата. Всего лишь за обещания. Мутная на самом деле сделка. И никакого гарантийного срока. Как говорится, товар обмену и возврату не подлежит. Вроде нижнего белья. Нельзя нам и дальше так избирать правителей. Были неудачные и при царях, и при генеральных секретарях. Но чтобы настолько никчемные и опасные, как Горбачев с Ельциным, — таких не припоминается. Может, правы те, кто предлагает возвратиться к монархии? Разве плохо живут народы в тех европейских и скандинавских государствах, где она сохранилась?

…Ельцин выиграл уже в первом туре, набрав 57 процентов голосов. Противостоящие ему нерешительный Николай Рыжков, импульсивный новичок в политике Жириновский, обещавший в случае победы пороть интеллигенцию на Красной площади Альберт Макашов и другие кандидаты шансов на победу не имели изначально из-за отсутствия каких-либо ресурсов. Ни популярности, ни партий, ни денег, ни властных возможностей. Ни команды, ни международной поддержки. Ельцин все это имел. Например, самолеты «Аэрофлота» бесплатно ввозили в Россию миллионы его агитматериалов, отпечатанных за границей. А денег больше всего поступило от зарубежных источников и будущих олигархов. Ведь понятия «избирательный фонд» и отчетности за его расходами тогда еще не было.

Праздничный обед, переходящий в ужин, главный охранник Коржаков и замминистра внутренних дел Дунаев по поручению только что избранного президента организовали в пансионате МВД, расположенном на уютном острове одного из подмосковных водохранилищ. Сочный шашлык из кавказского барашка, дагестанский коньяк, осетринка и икорка, много зелени и всякой другой всячины создавали атмосферу всеобщего счастья, беззаботности, а уединение располагало виновника торжества и гостей к откровенности. Постепенно внятные беседы перешли в застольный галдеж и беспрерывные здравицы в честь, как выразился в своем тосте Бурбулис, нового вождя русского народа. Не отстал от главного идеолога и вице-президент Александр Руцкой. Бывший боевой летчик просил слово несколько раз и каждый тост заканчивал клятвой президенту в верности до гроба. Как будто уже в тот день предчувствовал, что через два года ему придется изменить патрону и «перелететь» на сторону парламента. Министр печати, бывший журналист-правдист и редактор «Московской правды», а теперь ближайший ельцинский соратник Михаил Полторанин пытался повернуть застолье в деловое русло. Но поздно, никто его не слышал. Поэтому он подошел к президенту и попросил его не дать втянуть себя в победную эйфорию и заставить правительство быстрее заняться нуждами простых людей. Мол, программу предвыборную придется выполнять. Фирменная кривая ухмылка вмиг слетела с лица президента. Он взял слово и стал благодарить всех за поддержку на выборах, обещал никого не забыть при дележе портфелей с постами. Обращаясь к Полторанину, не удержался от колкости:

— Вот вы, Михаил Никифорович, часто меня критикуете. Спасибо, что не за глаза. Мало кто на такое способен. Кишка, видно, тонка. А вы можете. За это и уважаю. Особенно вам не нравится, как я отношусь к Горбачеву. Так вот, теперь мы самостоятельные, и он нам вообще не нужен. Надо чуть потерпеть — и его не будет. Скоро нам помогут. И кредитами тоже. Теперь их дадут только под меня. Конечно, придется кое в чем уступить. Задаром ничего не делается.

— И что же от нас теперь попросят, уж не мою ли Сибирь с вашим Уралом? — не удержался ехидный Полторанин.