Путин. Прораб на галерах

Неподвижным осталось лицо Владимира Путина и тогда, когда он смотрел на мерцающий график падения цен на нефть в 1996 году, и я видел, что взгляд его остановился у цифры «9,8…».

Потом, внизу, я рассказывал одному из гостей про это молчание президента.

— Да он просто на себя все это примерял, — пожал тот плечами. — У него такой же центр когда-нибудь будет. Любой бы молчал на его месте…

* * *

Президент Курчатовского института Михаил Ковальчук, говоря о перспективах развития науки в России на заседании Совета по науке и образованию, призывал управлять «теченьем мысли», цитируя слова Пастернака о Ленине:

— …«Он управлял теченьем мысли и только потому — страной». И у нас вопрос заключается в том, что мы должны найти организации, которые должны управлять течением мысли в конкретных направлениях!

Под конец своего выступления на совете господин Путин ответил господину Ковальчуку:

— Михаил Валентинович, управлять течением мысли — это правильно. Важно только, чтобы эта мысль привела к нужному результату, а не как у Владимира Ильича. А так сама по себе идея правильная. В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее… Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом! И мировая революция нам не нужна была… — после паузы, тихо, явно сейчас размышляя вслух, на ходу и уже не в силах удержаться, произнес Владимир Путин. — Вот такая мысль там — надо подумать еще, какая мысль…

Через несколько дней в Ставрополе он развил свою мысль.

— Что касается небольшой дискуссии на Совете по науке и образованию, — то ли вздохнул, то ли набрал в легкие воздуха для развернутого ответа господин Путин, — я был членом Коммунистической партии, и не просто был, а почти 20 лет проработал в органах государственной безопасности, наследнике ЧК, которую называли вооруженным отрядом партии…

Он говорил, что не был партийным функционером, но в отличие от многих функционеров не сжигал партбилет и что КПСС развалилась, а билет этот «был и до сих пор лежит…». Признавался, что ему нравятся коммунистические идеи и что Кодекс строителя коммунизма — это «выдержки из Библии» (впрочем, Библия все-таки пошире. — А. К.)… Напоминал, что советская власть началась с расстрела царской семьи…

— А зачем убили доктора Боткина?! — восклицал Владимир Путин. — Зачем убили прислугу?! Чтобы скрыть преступление! Воевали с царской армией, а священников-то зачем уничтожать?! В 1918 году три тысячи священников уничтожили!!!

До того он говорил с залом по производственной необходимости. А теперь — по призванию.

— И как мы, зная это, должны оценивать ситуацию? Даже продразверстка не сработала… Ну, не смогла! — качал он головой.

И продолжал свой, такой авторский курс новейшей российской истории:

— Плановое хозяйство дает возможность сконцентрировать ресурсы на расширении важнейших задач! Так были решены задачи в здравоохранении, образовании, в индустриализации, и без этого не победили бы в Великой Отечественной войне… Но нечувствительность к изменениям привела к коллапсу экономики!

Вот именно на это замечание стоит обратить внимание самому Владимиру Путину.

Наконец президент объяснился и по поводу своей мысли о том, что Владимир Ленин заложил «атомную бомбу» под здание российской государственности. Оказалось, что речь идет о дискуссии между Иосифом Сталиным и Владимиром Лениным, «как строить страну». Первый утверждал, что надо реализовать идею автономизации, когда все республики, кроме России, входят в состав государства на условиях автономий, а Владимир Ленин настаивал, что (сложнее ему было настаивать на этом после собственной смерти) четыре субъекта — Россия, Украина, Белоруссия, «юг России, кстати» — на условиях полного равноправия с правом выхода из СССР.

— Вот это и есть мина замедленного действия под здание государственности! — воскликнул Владимир Путин. — Это и привело к распаду страны!

Нашли все-таки крайнего.

* * *

Любовь к сравнениям с временами СССР у Владимира Путина не отнять. Да он ее и не отдаст. Ведь она взаимна.

* * *

Отвечая на вопрос о перспективах российско-немецких отношений и комментируя содержание футболки, на которой были напечатаны слова доктора Йозефа Хааса, жившего одно время в России («Торопитесь делать добро!». И интересно, на каком слоге в слове «торопитесь» надо делать ударение: на втором или на третьем?), Владимир Путин вдруг вспомнил про Отто Бисмарка, который тоже жил в России:

— А ведь он чуть-чуть не женился на русской женщине! Но она была из богатой элитарной семьи, и ее мать сочла его недостойным. Так что он потренировался здесь, потом рассердился, поехал в Германию и объединил ее.

Переводчик вместо «потренировался» произнес «поработал».

— Потренировался, я сказал! — сурово поправил его президент.

Но переводчик, кажется, так и остался при своем мнении.

Противоречие формулы и содержания Экономическое