Путин против Ленина. Кто «заложил бомбу» под Россию

Отбыв ссылку, Ленин уезжает за границу и там в тридцать лет вместе с Г. В. Плехановым они начали издавать первую общерусскую политическую газету «Искра». Хлопот с ней было побольше, чем с иными оппозиционными газетами в наши дни. Ведь она была нелегальной, печатать ее приходилось то в Лейпциге, то в Мюнхене, то в Лондоне, т. е. в трех разных странах. И переправлять в Россию, распространять было трудно и опасно. В киосках она, как ныне «Правда», не лежала.

В тридцать три года Ленин создает партию большевиков. Путин и Грызлов при несчитанных деньгах и необъятной власти слепили свою pocket-party в 50–60 лет. За плечами многих членов ленинской партии, как у самого создателя, – годы ссылок, тюрем, скитаний. У членов грызловско-путинской party все это пока впереди.

Надо ли говорить, какая сложная, трудная, опасная жизнь началась у Ленина на посту председателя правительства России. Достаточно напомнить, что на него было совершено шесть бандитских налетов и покушений, одно из которых едва не стало роковым и уж несомненно похитило у него несколько лет жизни. С чем это можно сопоставить ныне? Ну, однажды какой-то мужик врезал по загривку Горбачеву, одна девушка букетом из роз отхлестала покойного Яковлева в Самаре прямо на сцене театра во время презентации его очередного ученого труда. Да, розы были с шипами, но ведь это не то, что пули Каплан. А больше и вспомнить нечего…

Еще находясь в эмиграции, сорокапятилетний Ленин писал Инессе Арданд: «Вот она, судьба моя. Одна боевая кампания за другой против политических глупостей, пошлостей, оппортунизма… Это с 1893 года (то есть с 23 лет. – В.Б.). И ненависть пошляков из-за этого. Ну, а я все же не променял бы сей судьбы на мир с пошляками». Как это похоже на известные слова Пушкина о том, что несмотря на все тяготы русский истории, он – «клянусь честью» – не хотел бы переменить отечество и иметь иную историю, чем та, что Бог нам послал.

Шли годы, десятилетия, скоро уже сто лет, как Ленин умер, а племя политических глупцов, пошляков и оборотней-оппортунистов, орда ненавистников Ленина и клеветников на него не убывает. Максим Горький в знаменитом очерке о Ленине вскоре после его смерти писал: «Даже некоторые из стана его врагов признают: в лице Ленина мир потерял человека, «который среди всех современных ему великих людей наиболее ярко выражал гениальность… Немецкая буржуазная газета Prager Tageblatt напечатала о Ленине статью, полную почтительного удивления перед его колоссальной фигурой и закончила словами: «Велик, недоступен и страшен кажется Ленин даже в смерти».

«По тону статьи ясно, – продолжал Горький, – что вызвало ее не физиологическое удовольствие, цинично выраженное афоризмом «Труп врага хорошо пахнет», не та радость, которую ощущают люди, когда большой беспокойный человек уходит, – нет, в этой статье громко звучит человеческая гордость человеком».

Такая гордость недоступна и непонятна нашим доморощенным пошлякам и ненавистникам, всем – от покойного Волкогонова да перманентно животрепещущего Познера. Этот беседовал в ночной программе первого канала телевидения с польским послом Ежи Баром. Речь шла, разумеется, о двух Катынях – о расстреле польских офицеров немцами в 1941 году и о гибели самолета с руководителями Польши, летевшими на поминальную церемонию. И странная это была беседушка… Улыбка то и дело перепархивала с одних старческих уст на другие, а порой собеседнички даже не могли удержать приступ смеха…

Я знал, чем Познер закончит: конечно же, как всегда, – проклятием коммунизму, Ленину и Сталину. Он тужился на эту тему в течение всей беседы, а закончил тем, что вслед за Геббельсом, творцом Катыни-1, объявил коммунистическую партию «преступной», ту самую партию, членом которой, как шкурник от рождения, лет двадцать состоял. Нет, мазурик, преступна не партия, спасшая тебя и твоих соплеменников от душегубки, – преступна власть, которая ежедневно дает возможность с самых высоких трибун лгать и клеветать, унижать и оскорблять народ, к которому они не имеют никакого отношения, – таким, как француз Познер, грузин Сванидзе, грек Попов, поляк Радзинский, словак Радзиховский, испанка Новодворская, турок Млечин, «проклятый жид, почтенный Соломон» Михалков, как сказал бы о нем Пушкин, и другие.

А покойный Волкогонов? О, этот целую книгу о Ленине накатал. Поди, сейчас, сидя на сковороде, чертям вслух читает. Да и как было не накатать книгу после появления в 1992 году в журнале «Русская мысль» письма Инессы Арманд, посланного Ленину в декабре 1913 года из Парижа в Краков, где она тоже недавно была. Вот оно в сокращении.