Путин против Путина. Бывший будущий президент

Теперь несколько слов о международном контексте. Можно себе представить, с каким нетерпением Запад (и в первую очередь США) ждет момента начала «политики» в России. Это для Вашингтона шанс. И американцы непременно приведут в действие всю свою агентуру влияния в России, чтобы создать благоприятные условия для радикализации ситуации. 2018 год — это срок проведения отложенной (по причине назначения преемником Медведева) оранжевой революции 2008-го. Это наиболее благоприятный для Запада исторический момент для прерывания наметившегося процесса возврата России как суверенной державы в мировую политику. И в такой ситуации, надо полагать, будут задействованы все силы.

В первую очередь активизируется либеральная прослойка в самой России, многочисленные НПО, фонды и радикальная оппозиция. Перед ними встанет задача создать социальную атмосферу — в СМИ, в экспертном сообществе, в молодежных средах, благоприятствующую Медведеву и наносящую урон позициям Путина. Будет запущена медведевская сеть — не тот формальный пул среднероссийского чиновничества (президентская тысяча), но реальная сеть, скрытая от глаз и действующая по планам, разрабатываемым за пределами России. В 90-е такие сети действовали чрезвычайно эффективно для поддержки Ельцина и младореформаторов. Далее начнется новая волна дестабилизации на Северном Кавказе. То, что там происходит сейчас, — цветочки. Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, в какой-то момент и сама Чечня станут настоящим театром боевых действий. И здесь сети, управляемые извне России, будут аккуратно ситуативно подыгрывать Медведеву. Наконец, на дипломатическом уровне Запад серьезно поддержит Медведева-премьера, однозначно встанет за него горой, сделав ряд шагов, чтобы показать успешность и результативность его политики (якобы в противовес Путину).

Стратегия партии Путина: идеология

Какую же оптимальную стратегию следовало бы в такой ситуации принять Путину? Политизация подтолкнет его к тому, что он всегда ранее откладывал на потом и чего хотел бы избежать в дальнейшем — к выработке ясной стратегии развития России, к созданию своей собственной политической программы. Пожелания со стороны истории и масс к контенту этой стратегии в целом очевидны. Народ ждет от Путина укрепления порядка и централизации, сильной отеческой (патерналистской) власти, восстановления в полной мере международных позиций России, защиты суверенитета, возврата на имперские патриотические позиции. Это все было и так, но своими именами не называлось и в последовательную законченную программу не воплощалось. Теперь придется это сделать.

Но вот чего от Путина все давно ждали, так это полноценной охоты на олигархов. Изгнание Гусинского, Березовского, Невзлина и иже с ними было для народа бесценным подарком. Еще большим подарком была посадка Ходорковского и Лебедева. Но это отдельные шаги, народу же нужна программа по искоренению олигархии как политического и экономического явления. Декларированная и показательная, системная. Пока все знаковые фигуры от Абрамовича до Дерипаски не сядут или не убегут, радость народная будет омрачена сомнением. Более того, важна не сама посадка, а проникновенные слова Путина, осуждающие олигархию, простые и внятные человеческие слова. Это будет значить больше, чем посадка. Русские некровожадны — мы просто очень любим правильную, нравственно здоровую речь.

И, наконец, Путину придется обрисовать внятно горизонты будущего для России. Пересказать с комментариями свою мюнхенскую речь; растолковать, что такое многополярный мир и почему он необходим России; объяснить губительность либерального «конца истории»; очертить перспективы возрождения российской промышленности и экономики в целом. Набросать идеальные границы нашего влияния в мире. Утвердить традиционные для русских и автохтонных народов России консервативные, укорененные в глубине народной жизни ценности (семья, нравственность, общинность, жертвенность, чувство вселенской миссии). Он должен будет описать образ будущего, близкий лично ему, Путину.

Сохраняющееся влияние Путина на чиновничество, на силовиков, на тех, кто приехал с ним из Питера, — это очень важные факторы. Но они не смогут быть конвертированы в политику напрямую. Чиновники и силовики деполитизированы еще в большей степени, чем народ. Им есть что терять, и поэтому, если схватка начнется серьезная, большинство из них будет готово в любой момент перебежать к тем, на чьей стороне будет перевес. В человеческом смысле это чаще всего мусор, на который надежды возлагать опасно. Прежде чем на них можно будет рассчитывать, их необходимо политизировать. И все по кругу: чтобы политизировать сторонников, надо иметь политику.