Путин. Путеводитель для неравнодушных

Путин хорошо стреляет. Я беседовал с нынешним премьер-министром Армении Сержем Саркисяном, который хорошо знает Путина: он был удивлен, насколько Путин на «ты » с оружием и действительно хорошо стреляет. Кстати, это отличает и всю команду Путина. Немногие знают, что Герман Греф блестящий стрелок. Он вообще снайпер. И немногие знают, что Герман служил, и служил замечательно. Есть, правда, маленькие нюансы, связанные с тем, что Герман служил в спецназе внутренних войск, которые почему-то считались не самыми престижными, и говорят, что, когда Сергей Борисович Иванов возглавил Министерство обороны, Герман Оскарович обращался к нему с просьбой присвоить ему очередное звание по другому роду войск. Я думаю, что это, скорее всего, шутка. Но то, что Герман отличный стрелок плюс сильный рукопашник и вообще очень спортивный человек, — абсолютно точно.

Что отличает Путина от Ельцина и многих других? Есть в Путине офицерская косточка. Он отно-сится к армии очень личностно и всегда «примеряет шинель на себя». Он все время «прикидывает»: а вот я бы смог? А мне эта одежда была бы удобна? Интересно было наблюдать за ним, когда он присутствовал на выставке новых образцов обмундирования, — было видно, что он просто мысленно примеряет на себя форму. Наверное, поэтому и на известной фотографии, где он на рыбалке, он тоже в стиле «милитари». Он все время «примеряет» на себя: если бы что-то случилось, мне было бы с этим оружием удобно? А в этой амуниции мне будет удобно? А с людьми вот этой степени профессионализма смог бы я решить поставленные задачи?

Путину всегда интересно общаться с людьми, которые прошли через войну, через боевые операции. Он этих людей понимает, они близки ему по духу. И не случайно, когда случилась трагедия «Норд-Оста», детали операции разрабатывал сам Путин (это многие подтверждают), и он же брал на себя ответственность, хорошо понимая, что, как и почему нужно делать.

Так что у Путина отношение к армии, с одной стороны, реалистичное, а с другой — по-детски личностное.

И армия очень не спеша, очень постепенно из состояния «задохлика» (и структуры, о которой было принято говорить как о месте, где совершаются только ужасающие трагедии, как с рядовым Сычевым) постепенно переходит — правда, пока еще недостаточно быстро, — на качественно новый уровень. При Путине армия и флот начали выходить из гигантского кризиса, стали выделяться деньги на учения, а сами учения стали проводиться постоянно. Мы начинаем гордиться техническими достижениями, начинаем говорить и об уровне выучки, и о контрактных частях. И наши генералы наконец-то пролезают в хула-хуп... Что такое ельцинский генерал? Это куча челяди в форме, строящая «барину» дачу, золотые цепи и хула-хуп, который давит назад. Сейчас, конечно, многое изменилось.

Но здесь опять-таки проявляется вечная проблема Путина. Он всегда оказывается чуть прогрессивнее, чуть демократичнее, чем само общество. Общество скрипит, упирается, а Путин все равно осуществляет реформы: и изменение сроков службы, и служба на контрактной основе... Но какую же гигантскую волну негативизма подымают его действия! Это потому, что у критиков Путина (многие из которых не служили) представление однозначное: армия — это плохо, там наших детей убивают, их унижают... Но трагедия состоит в том, что, если народ отказывается кормить свою армию, он начинает кормить чужую.

Разницу между советской армией и новой русской армией (ельцинского призыва) показала первая чеченская война. Для чеченца, ингуша, для любого кавказца не служить в армии — это позор, значит, ты чем-то болен. Когда они служили в армии, то всегда пытались овладеть специальностью — снайпер, разведчик, кто угодно. Поэтому в первую чеченскую кампанию кавказцы, взрослые мужики, довольно успешно воевали с этими голодными и несчастными солдатиками. А когда началась вторая чеченская война, все изменилось: спецы стали мстить за убитых друзей, и тогда бандиты начали проигрывать. Складывалась совсем иная ситуация.

И вот когда укоренится понимание того, что новая армия — это армия профессионалов, когда вместо строительства дач у проворовавшихся генералов солдат будут учить военному делу, когда родители не будут бояться отдавать своих детей в армию, — тогда произойдет перелом, и тогда можно будет сказать, что Верховный главнокомандующий свою задачу по реформированию Вооруженных Сил смог решить. Тогда и отношение общества к армии станет совсем другим. Но пока эта гигантская инерционная машина только-только начала постепенно менять направление движения.