Путин. Путеводитель для неравнодушных

Такое отношение Президента к Березовскому и ему подобным сразу понравилось людям. Идея борьбы с ними не могла не прийтись по сердцу простым избирателям — унижение, которому олигархи подвергли страну, сработало против них. Неудивительно, что итогом такого отношения к стране стала глубочайшая народная поддержка всего, что делал Президент в данном направлении. Ведь как в те времена принимались решения — Татьяна Дьяченко, дочь Бориса Николаевича Ельцина, могла запросто к нему зайти и подписать практически любой указ. То есть вообще никаких проблем не было. Спрашивайте — и получите! Олигархи решали все. Не существовало задачи, с которой им не под силу было бы справиться.

Вряд ли такую ситуацию можно было назвать разумной, так что, несомненно, именно благодаря ей на сцене появилась питерская команда Путина и началась его первая антиолигархическая война. Кстати, у Путина к олигархам, по большому счету, нет и никогда не было никаких личных претензий, и это то, что, в частности, так уязвляет самолюбие Березовского. Бориса Абрамовича крайне обижает отсутствие неприязненного отношения к себе со стороны Путина. Полагаю, он хочет, чтобы его хотя бы ненавидели, испытывали хоть какие-то сильные эмоции. Ведь максимум, с чем ему приходится сталкиваться, это несколько насмешливое и глубоко ироничное равнодушие. А ирония Путина — это, пожалуй, самое сильное его оружие. Отличительная черта уничижительных реплик, исходящих от Путина, их разящая точность заключена как раз в непробиваемой ироничности. Один вопрос Президента «А кто такой Березовский?» для Березовского — проклятье на всю жизнь. То есть ну ладно бы сказал: «Наш страшный враг — Березовский!» или «Мы все силы отдаем на борьбу с ним!», а то — «Кто такой Березовский?». Это невольно опускает Бориса Абрамовича ниже плинтуса.

Где, по большому счету, ему самое место.

Коррупционеры, олигархи и другие

В зависимости от степени упрощения проекции любой задачи вы можете либо представить ее как примитивную борьбу кланов, либо подняться на уровень чуть выше и увидеть, что есть две господствующие идеологии, которые никогда не смогут сосуществовать. Одна идеология базируется на том, что все должно принадлежать государству, поэтому следует отобрать собственность у олигархов и сконцентрировать в руках чиновников. С другой стороны, есть понятие экономической свободы, на котором базируется демократия, но в то же самое время необходима суверенность (не в плане «суверенной демократии», как сейчас модно говорить). Все зависит от уровня рассмотрения и понимания, однако практически в любом руководстве любой страны существуют разные трактовки одного и того же события. Проблема Президента всегда заключается в том, что он находится внутри этой борьбы, внутри этой каши. Ситуацию нетрудно понять тем, у кого есть дети. Они приходят к вам, и сын показывает на дочку: «Вот, она меня ударила», — а дочь говорит: «Ничего подобного, он у меня отобрал машинку». И вы должны вникнуть и понять, что произошло на самом деле. Поэтому, конечно, речь идет не о вере в царя-батюшку, а о том, что в силу бездарности Конституции 1993 года, которая была прописана в интересах одного отдельно взятого человека, Бориса Николаевича Ельцина, чтобы добить коммунистов, у нас создана фантастическая по концентрации власти система управления, где все сходится на Президенте. Сложилась ситуация, которая действительно во многом напоминает ситуацию даже не 1917-го, а 1904 года, — это монополия на принятие решений. И вы смотрите на Президента как на Бога, царя и героя не потому, что это и правда такой человек, а потому, что так опасно выстроена система власти в России.

Главной проблемой Путина, думаю, неожиданно для него самого, стало то, с чем он никак не может внутренне согласиться и чего совершенно не признает, — коррупция. Что значит — не может внутренне согласиться? Путин человек честный, что подтверждает даже Борис Абрамович Березовский, который ненавидит Владимира Владимировича страшно. Как я неоднократно говорил, Березовский подтверждает, что все его попытки подкупить Путина, сделать ему дорогие подарки, вручить ключи от «Мерседеса» не увенчались успехом.