Путин. Россия перед выбором

Мне, как и остальным, он дал понять, что проделал домашнюю работу и прочел мое досье, подготовленное разведслужбами… С одной стороны, это вроде бы лестно (“я вас знаю”), с другой — нервирует (“я все про вас знаю”). Могу вообразить, как он проводил разбор полетов с агентами, которыми руководил в Восточной Германии, или допрашивал пойманных шпионов, уже обработанных его более жесткими коллегами…

Путин выразил удовлетворение тем, что война в Косово сменилась миром. Едва ли не мимоходом он добавил, что рад был внести и собственный маленький вклад, предложив Ельцину назначить посланником Черномырдина…»

Бывший глава правительства стал специальным представителем президента по урегулированию конфликта в Югославии.

«Необдуманными авансами некоторых политиков, — вспоминал Виктор Степанович, — мы фактически провоцировали югославское руководство на продолжение убийственной для этой страны войны и уж никак не способствовали прекращению кровавой бани. После поездки в Белград председатель Государственной думы Селезнев привез сенсационное сообщение: Слободан Милошевич готов присоединиться к союзу России и Белоруссии. Чего было больше в этих действиях — недопонимания ситуации или стремления вовлечь Россию в широкомасштабную провокацию?»

«Прямо во время встречи с Путиным, — рассказывал заместитель государственного секретаря Тэлботт, — мне передали записку. Генерал Ивашов сделал заявление, что если НАТО войдет в Косово с юга, из Македонии, без окончательного соглашения о российском участии, российские силы в одностороннем порядке вступят в Косово с севера, через Сербию.

Я пересказал содержание записки Путину и добавил, что нам, похоже, грозит военная конфронтация.

— А кто такой этот Ивашов? — спросил Путин…

Сидя в самолете, я поспорил с одним из наших генералов на десять долларов, что Ивашова уволят еще до заката».

Заместитель государственного секретаря, который считается в Америке одним из лучших знатоков России, ошибся. Грандиозный скандал еще только разгорался, и в него втягивались высокопоставленные чиновники. Но когда Путин станет министром, генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов лишится должности начальника главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны.

В июне 1999 года российские десантники тайно были переброшены на аэродром Приштины — главного города Косово, куда одновременно входили войска НАТО. В России мало кто знал, что страна оказалась на грани военного конфликта со странами Североатлантического блока. Российские и натовские солдаты были готовы стрелять друг в друга… И на той и на другой стороне нашлись генералы, которых война не пугала.

В Москве операция была оценена как крупный военно-политический успех. Российские военные торжествовали. Ночной марш, с их точки зрения, поднял престиж страны. Президент Ельцин радовался как ребенок. Один из его предшественников в Кремле говорил в таких случаях: «Запустили мы им ежа в штаны».

«В тот день я вновь оказался в кабинете Путина в Кремле, — вспоминал Строуб Тэлботт. — Все дело в политике, объяснил он. Россия уже погрузилась в “предвыборную борьбу”, и этот факт осложняет американо-российские отношения. Как в США, так и в России есть свои “ястребы” и “голуби”, сказал он, и за броском на приштинский аэропорт стояли именно российские “ястребы”.

В российском правительстве есть люди, говорил он, подразумевая, естественно, и себя самого, которые считают развертывание ошибкой. Но оно, по крайней мере, не привело к человеческим жертвам. Ущерб, нанесенный русскими “ястребами” за одну ночь американо-российским отношениям, — пустяк по сравнению с тем ущербом, который НАТО своей воздушной войной с Сербией нанес престижу Ельцина… Важно, сказал Путин, что “никто в России не сможет теперь назвать президента марионеткой НАТО”».

Что представляла собой внешняя политика Путина, когда он стал президентом?

С одной стороны, это тесные контакты с Европой, желание установить личные отношения с руководителями Германии и Великобритании, отказ от антиамериканских и антизападных жестов и высказываний. А с другой — нарочитое сближение с Китаем и поставки ему большого количества оружия, демонстративная жесткость в отношении Грузии, визит на Кубу, контакты с Ираком (где еще правил Саддам Хусейн), готовность продавать оружие Ирану.

Возникало ощущение противоречивости внешней политики, это означало, что национальный интерес так и не осознан. Российские политики тратят много сил, требуя, чтобы к ним относились как к представителям великой державы. Но американцы, скажем, не уверены, что Россия — великая держава. В современном мире могущество страны определяется не способностью уничтожить другое государство с помощью ракетно-ядерного оружия. Великая держава — прежде всего богатая, процветающая страна с эффективной экономикой.

Когда Путин сменил Ельцина в Кремле, американским президентом был еще Билл Клинтон, возможно, самый прорусски настроенный политик в Соединенных Штатах. Он считал одной из ключевых задач своего президентства помогать новой России.