Путин. Россия перед выбором

Конечно, не стоит считать Примакова мягкотелым. Вряд ли можно позавидовать тому, кто встанет к нему в оппозицию. Некоторые говорят даже сильнее: Примакову нельзя становиться поперек дороги. Но коварства и жестокости, тяги к диктаторству в его характере не было и нет. Его политика, стань он президентом, была бы твердой, но только в рамках конституции.

Так что кто-то испугался не за страну, а за себя лично. Кто-то в ближайшем окружении первого президента. Как договариваться с Примаковым, если он чуть ли не единственный в политической элите вообще не занимается бизнесом? Не имеет доли ни в одном предприятии, никому не оказывает услуги и никого не «крышует»?

Ему приписывали много дурного. Примаковым пугали. Один человек из ельцинского окружения даже заявил, что при мысли об избрании Примакова президентом его охватывают ужас и стремление бежать из страны.

Чем же их так напугал Евгений Максимович? Может быть, и в самом деле Примаков намеревался железной рукой навести в стране порядок? Говорили, что Примаков, став президентом, возьмет под контроль телевидение, расправится с оппозиционной прессой, все должности займут чекисты и начнутся карательные процессы…

«Весной 1999 года, — сказано в последней книге Ельцина, — произошел еще один очень знаменательный эпизод нашей общественной жизни. На заседании правительства министр юстиции Павел Крашенинников докладывал вопрос об амнистии… Всего из мест заключения выйдут на свободу 94 тысячи человек. Неожиданно министра юстиции перебил Евгений Максимович Примаков. Это проявление гуманизма, все правильно, сказал он. Но это необходимо сделать и для того, чтобы “освободить место для тех, кого сажать будем за экономические преступления”… Той весной многие российские граждане в массовом порядке начали паковать чемоданы…

Возбуждались непонятные уголовные дела. Под арест попадали невинные люди. Часть сотрудников спецслужб не скрывали при допросах и обысках бизнесменов, что ждут реванша за прежние годы… Эта ситуация грозила настоящим расколом страны в главном вопросе, вопросе экономических реформ…»

Странно сейчас читать эти ельцинские слова.

Наступление на свободу слова, реванш спецслужб, возбуждение непонятных уголовных дел против видных промышленников, аресты и обыски — все это, скорее, описывает то, что стало происходить уже после отставки Примакова, когда президентом стал ельцинский преемник Владимир Владимирович Путин.

Сейчас очевидно, как нелепо было выставлять Примакова в роли мрачного диктатора, одержимого властью, жестокого и мстительного! Евгений Максимович легко ушел из политики. Без обиды и гнева. Нисколько не сожалея о той должности, которую не занял. Сожалеют только те, кто считал его достойным высокой должности. И, думаю, еще и те, кто так отчаянно с ним боролся. Похоже, они сильно просчитались.

Часть четвертая Из Белого дома в Кремль

29 декабря 1999 года появилась подготовленная для Путина программная статья «Россия на рубеже тысячелетия», а 25 февраля 2000 года — открытое письмо к избирателям. Кроме того, быстро издали написанную коллективом авторов брошюру, составленную из интервью с Путиным. Статью «Россия на рубеже тысячелетия» готовили в Центре стратегических разработок Германа Оскаровича Грефа (будущего министра). Акцент был сделан на то, что Россия — великая держава и должна вернуть себе былое положение.

Очень мало говорилось о демократии, правах человека, правовом государстве и других основах новой России, утвержденных в конституции. Но много было сказано о национальной идее, об исконных и традиционных ценностях. Избирателю был представлен уже полузабытый набор: патриотизм, державность, государственность, коллективизм, крепкое государство как источник порядка и процветания. Что касается экономики, то и здесь упор делался на усиление роли государства.

Смена эпох и кадров

Иначе говоря, во время предвыборной кампании кандидат в президенты не представил реальной, практической программы. Причем команда Владимира Владимировича мастерски выдала этот недостаток за достоинство — наш кандидат не дает пустых обещаний, на которые щедры его соперники. Путин получил голоса авансом. Это означало, что руки у него развязаны. Он может делать все, что сочтет нужным. Он даже не обещал ложиться на рельсы, если у него ничего не получится.

Путин стал президентом, не связав себя никакими обязательствами. Потом люди, которые за него проголосовали, будут говорить: что же он делает? Мы же голосовали за другое! Эти упреки безосновательны. 26 марта 2000 года большинство избирателей поддержало Путина. При этом никто, даже те, кто проголосовал за Путина, не представляли себе, каким именно он будет президентом.