Путин. Стерх всякой меры

С проектом были связаны два главных сомнения: где взять денег и будет ли магистраль скоростной или высокоскоростной. По высокоскоростной до Казани из Москвы можно будет доехать за три с половиной часа (сейчас 14), по скоростной — примерно за семь.

Причем с самого начала было понятно, что из-за семи часов Владимир Путин и заводиться бы не стал.

Деньги для него в этой ситуации, рискну предположить, не главное. В отличие, конечно, от других идеологов проекта.

Потому что деньги на двухпутную железную дорогу длиной 800 км с точки зрения непрофессионала огромные. А с точки зрения профессионала — так и просто сумасшедшие…

Владимир Путин заявил, что, на его взгляд, дорога Москва — Казань «может стать пилотным участком будущего маршрута, который соединит Центральный район, Поволжье и Урал. Может быть… Конечно, об этом нужно подумать, посчитать экономическую целесообразность… И дальше ее можно будет продолжить, вплоть до Красноярска… Может быть!..»

И строить обычную скоростную магистраль при таком подходе нет никакого смысла в стране, которая и так уже проигрывает в скорости чуть не всем остальным (речь не идет, конечно, о скорости тратить бюджетные деньги)…

— Хочу еще раз обратить ваше внимание, — подчеркнул он (эта тема, как выяснилось, задевает воображение главы государства гораздо сильнее, чем можно было предполагать), — на выкуп земель по трассе. — Все, что с сегодняшнего дня будет выкупаться по трассе (частными инвесторами. — А. К.), будет изъято и, в свою очередь, выкуплено (государством. — А. К.) по кадастровой стоимости.

Владимир Путин, видимо, слишком хорошо понимает, что именно с этого дня, когда через пару часов объявят, что трасса ВСМ будет строиться, и быстро, вложение денег в землю по маршруту трассы до того, как ее начнет выкупать государство, будет невероятно перспективным делом. И что действовать, а вернее, противодействовать этому можно только грубой силой (что он и продемонстрировал только что).

И господин Путин, очевидно, не может не понимать, что утечка пока еще внутренней информации об оптимизированном маршруте трассы не только вероятна, но и не исключена.

* * *

Владимир Путин внимательно слушал директоров российских промышленных предприятий. Наиболее часто повторяемыми фразами в его устах были: «Давайте это сделаем!» и «Напишите письмо лично мне!». А также «Поверьте, у вас много сторонников в правительстве!».

Наименее повторяемой между тем стала следующая фраза: «Вы видите, тут засада для бюджета!» — и, наконец, «Что-то я не въезжаю!».

* * *

— Я вчера начал разбираться — и не с кого спросить! — раздраженно комментировал Владимир Путин задержки при строительстве дороги Симферополь — Керчь.

— Может, в составе дирекции выделим подразделение? — робко предположил Алексей Улюкаев. — Которое будет осуществлять координацию?

— Да, нужен конкретный человек, который лично отвечает за результат работы… чтобы мне не приходилось всех обзванивать полдня! — перебил его господин Путин.

Ясно было теперь, что его больше всего вывело из себя. И действительно: звонишь, звонишь одному, второму, третьему, а история только все больше запутывается… А ты же все-таки президент… или нет?.. ты хочешь построить эту дорогу… а они тебя передают по инстанциям…

— Это моя ответственность! — вдруг воскликнул Алексей Улюкаев. — И руководителя дирекции!

Этот человек отчего-то решил броситься на амбразуру. Но в последнее мгновение, видимо, решил захватить с собой еще хоть одного.

— А вот это не подходит, — кивнул президент. — Нужен конкретный человек, которого можно повесить, если он этого не сделает.

Вакансия перестала казаться привлекательной.

* * *

На заседании президиума Госсовета неожиданно выяснилось, что едва ли не главным виновником смертности на дорогах является правительство России:

— В мае прошлого года мною было дано поручение правительству принять меры по снижению смертности от ДТП, — заявил Владимир Путин.

А вот мне интересно всегда в таких случаях: а почему не сказать по-русски: «Я дал поручение правительству…»? «Мною…», видимо, звучит гораздо убедительнее и подчеркивает значимость поручения, потому что больше эту значимость ничем, видимо, подчеркнуть не удается.

* * *

— Можно добавить два слова, Владимир Владимирович? — спрашивал Андрей Костин.

— Конечно! Вы же начальник… — разрешал президент.

— Нет, начальник вы!.. — резонно отвечал президент ВТБ, который, как многие другие люди, и совсем не только из его ближайших подчиненных, зовет его исключительно «начальником», и больше никак.

Глава 3

Производные от процента ВВП Кризисное

Владимир Путин прокомментировал идею главы Международной конфедерации профсоюзов Шаран Барроу насчет того, что по миру бродит призрак кризиса.

— Раньше бродил призрак коммунизма, теперь призрак кризиса… — пожал он плечами, давая понять, что у призрака кризиса такие же шансы материализоваться, как у призрака коммунизма.

* * *