Путин в русском поле

Признаться, я до сих пор не могу определить, где в этой истории кончается искренний порыв Медведева к высшей власти и признанию «уважаемыми людьми» – и где начинается блестящая спецоперация гебиста Путина, вытянувшего на свет своего потенциального противника со всеми потрохами. Но факт, что при малейшем первом намеке Медведева на встречное чувство к юргенсам-гонтмахерам, за его спиной мгновенно выросла огромная и монолитная стена из «врагов народа», сиречь либералов. Вся либеральная рать втянулась в борьбу, раскрылась полностью и до конца, проявилась до последнего человека и последней идейки.

Для того, чтобы сознательно, работая на Путина, так развести и подставить своих доброхотов, Медведев должен был бы совместить в своем лице Штирлица и Станиславского с его системой. Но таких талантов я за ним не знаю. Для меня несомненно, что любовь была обоюдной и искренней. Просто, когда Медведеву дали понять, что руки у него коротки, он сделал правильный выбор – и бестрепетно кинул тех, кто за него бился-колотился.

Сегодня, примериваясь к роли партийного вождя, он утверждает, что все эти годы его неправильно трактовали: «Ни у каких либералов нет монополии на свободу. Я никогда по своим убеждениям не был либералом, да, я – человек с консервативными ценностями. Но мои ценности далеко стоят от либеральных». Так заявил он во всеуслышанье на встрече с думской фракцией «Единой России».

Можно ли верить этому явно вынужденному публичному отречению от «либеральной ереси»? Конечно, нет. Поверит только тот, кто не знает, как и чем жил Медведев последние четыре года.

Об этом свидетельствует Игорь Юргенс— человек авторитетный и откровенный. В интервью, данном после думских выборов журналистке Евгении Альбац (The New Times), он раскрывает изначальную стратегию утверждения Медведева на долгосрочную перспективу в статусе лидера страны: «Вот эту коалицию мы и создавали. Весь 2007 год мы писали книгу, которая вышла к Красноярскому форуму 2007 года, которая называлась «Коалиция ради будущего», где мы доказывали: либеральная интеллигенция, профессорско-преподавательский состав, студенты, ученые, нарождающийся средний класс – вот все эти люди за Медведева».

Так они начали возводить его на трон.

Против кого? Юргенс четко обозначает противника: «Военно-промышленный комплекс, нефтегазовый, агропромышленный комплекс, оборона, то есть армия, – вот эти четыре кластера производят процентов 30–40 ВВП, а занятых в них еще больше. И это – оплот тех сил. Слово «модернизация» воспринималось там как что-то ненавистное. Эти четыре блока являют собой автоматически силы консерваторов». (Да уж, повидали мы эту модернизацию, попросту— разграбление!)

Либералы были убеждены: Медведев вновь станет президентом и до конца воплотит их стратегию: «Медицинский факт: 9 сентября 2011 года на Ярославском политическом форуме Медведев произнес речь кандидата в президенты Российской Федерации со стороны прогрессистов».

Но вдруг, всего лишь через две недели, 24 сентября случился чудовищный и совершенно неожиданный для них облом… И, конечно, не по доброй воле Медведева. В ответ на цитату из его выступления «Мы договорились очень давно…», Юргенс ответил однозначно: «Я в это не верю».

Чем люб Меведев юргенсам

Перечислять противоречия между Путиным и Медведевым, копившиеся с 2008 года, можно долго. У Юргенса свой список, у меня свой. Суть не в этом, а в том, что именно либералы записывают в актив, в «сухой остаток» медведевского правления.

На международном поприще это, в первую очередь, сдача Ливии и укрепление отношений с Америкой (ценой потери позиций на Ближнем Востоке и не только), а также с Польшей (ценой бесконечных самобичеваний и унижений по поводу Катыни) и Норвегией (ценой важнейших участков акватории и дна Баренцова моря). То есть, козыревщина в чистом виде, если не хуже.

Еще важнее «успехи» Медведева в самой России. Это попытка вывести госчиновников (осуществляющих контроль государства) из советов директоров крупнейших компаний, резкая критика Сталина (пигмей о титане), реформа МВД, подготовка Советом по правам человека при президенте материалов по «делу Магнитского», экспертиза второго дела Ходорковского. Внимание, знаковый момент! Альбац спрашивает: «Вы думаете, Медведев был готов выпустить Ходорковского и Лебедева?». Юргенс отвечает: «Да, абсолютно».

С вопросом «Что же мы имеем в сухом остатке от скоротечного президентства Медведева?» обратился к Юргенсу и другой известный еврейский журналист, Андрей Колесников («Новая газета»). К сказанному Юргенс добавил только одно: «Вторая область – это то, над чем сейчас похихикивают, но что в принципе зашло довольно далеко – это сколковская «био-нано-айти» область. Над ней серьезно и внимательно работали, и она, в общем, в значительной степени какие-то свои результаты для креативной молодежи дала. И даст еще»[18].