Путин, водка и казаки. Представления о России на Западе

Первый опыт капитализма, который получило большинство россиян, это была потеря сбережений, часто и личной собственности. Люди прошли школу цинизма. Они увидели, что в России существует мощная система отрицательного отбора. Тот, кто был самым нечестным, наглым, непристойным, прорывался на самый верх. Сейчас именно эти люди хотят как можно больше эксплуатировать, платить как можно меньше и снизить социальную ответственность. «Общую» собственность получили и уголовники, и взяточники, и те, кто имели коррупционные связи с правительством. — Нынешний путинский политический режим, он для вас вытекает из ельцинского? Вы видите какую‑то принципиальную разницу?

— Режим Владимира Путина — логическое развитие ельцинского. Борис Ельцин создал условия для массового бандитизма и ограбления граждан. Для того чтобы защитить награбленное, власти все более активно использовали бывший КГБ — ФСБ. Естественно, что руководитель этой организации стал главой государства. Сейчас многое из того, что было нужно Ельцину, уже не нужно Путину. Ельцину, например, была нужна относительная свобода прессы. Он пришел к власти с помощью демократической прессы и интеллигенции и долго не мог и не хотел порвать эту историческую и идейную связь. Но уже к 1996 году часть независимой прессы была подкуплена. Путину реликты свободы слова не требуются. У него иная социальная опора.

Ельцину и олигархам не были нужны сильные государственные институты, так как шел процесс захвата собственности и распределения ее между своими людьми. Сейчас для ее удержания понадобились мощные силовые структуры. Произошло формальное укрепление государственных институтов, таких как ФСБ, Прокуратура. Работает Федеральная налоговая служба. В отличие от 90‑х годов, налоги стали лучше собирать. Но от того, что появилось новые бюрократические ведомства, Следственный комитет или ФНС, коррупция в России не исчезает. Как мы видим хотя бы по «делу Магнитского» чиновники ФНС были участниками махинаций, а следователи их прикрывали. Коррумпированным становится все государство.

— Не повлияло ли на людей позитивно четырехлетие формального президентства Дмитрия Медведева. Все эти разговоры о модернизации, недолгая «оттепель»?

— Многие приличные люди сначала нашли в появлении Медведева и его речах оправдание для своего сотрудничества с властью. Потом им стало ясно, что Медведев — просто временщик. Когда произошла рокировка Медведева и Путина, люди поняли, что они были обмануты еще один раз. Это фактор, вызвавший всплеск активности.

Сейчас, после разных новых событий в мире, после появления в России новых законов, например, ограничивающих митинги и НКО, Путин ощущает шаткость своего положения. Внутри страны сейчас принят закон о расширенном толковании измены родине, который можно использовать против любого гражданина, который имеет нормальный контакт с внешним миром. Я ожидаю, что Путин будет стараться создать точки напряженности, чтобы лучше убедить население, что он его защитник, а не глава коррупционного клана, который разоряет страну и действует вопреки интересам людей.

— Что вы имеете в виду, когда говорите о «точках напряженности?

— Путин постоянно говорит, например, об опасности для России американских противоракетных систем в Европе. Между тем конфигурация этих систем, характеристики этих ракет, их скорость, показывают, что они развертываются именно против Ирана. Российским стратегическим силам американские противоракеты угрожать не могут. Это хорошо известно военным специалистам. Тем не менее Москва эту тему снова поднимает, имея в виду не столько дискуссию с США, сколько воздействие на население России, запугивание его новой «американской угрозой».

— А протестная активность в России продолжится, на ваш взгляд?

— Мне кажется, что протесты продолжатся уже по совершенно иным причинам, потому что эта власть, в силу своей сущности, не может не дать новые поводы. Мы не знаем сейчас, какими они будут.

К тому же продолжается мировой экономический кризис, который может углубиться. Россия очень уязвима. Доходы от высоких цен на сырье в последние годы не были использованы для того, чтобы модернизировать страну.

Самый главный фактор риска — сам режим, который в силу своего поведения может вызвать новые протесты. Ведь множество преступлений скрыто, многое не обнародовано, не расследовано: взрывы домов 1999 года, «Норд‑Ост», Беслан, коррупция…