Путин. Замковый камень российской государственности

— А вы думаете, у президента Соединённых Штатов его много? Но ведь он каждый год встречается с пожарными, тушившими небоскрёбы 11 сентября. Лично приходит, потому что знает: это — часть его самого главного служения. Да что брать далёкие примеры — 1 марта была годовщина подвига офицеров и солдат 6-й десантной роты. Президент Путин специально для того, чтобы почтить их память, прибыл в Псков. Да, показали сюжет по телевидению. И всё… СМИ «отработали» и забыли. Спросите у молодых, знают ли они об этом, без всякого преувеличения беспримерном подвиге десантников? Здесь у нас совершенно нет продуманной, системной работы.

— Или, может быть, у нас действительно не самое пригодное для героев время?

— В двадцатые-тридцатые годы в период Великой депрессии в США ситуация была в этом смысле ещё более скверной, вот уж действительно — самое что ни на есть непригодное для героев время. Казалось, вокруг их нет и быть не может. Что же сделали американцы? Осознавая, что как раз в такое безвременье носители важнейших, вечных ценностей особенно необходимы, они всё-таки нашли героя. Кого? Да простого пастуха. Ковбоя. На него, на этот образ, и была, по сути, возложена ноша передачи традиций и духовно-нравственных ценностей американского народа.

— Он рождал хорошие ассоциации: свобода, ответственность, сила, мастерство своего дела…

— Да, а ещё — благородство, мужество, оптимизм, терпение, доброта, чувство справедливости, жертвенность. И в течение многих лет он прекрасно выполнял «функцию героя».

— Но это герой преимущественно кинематографа, культуры. При всей важности таких примеров для воспитания, с ними всё вроде бы ясно. Но вот герои истории?.. Как раз сейчас идёт напряжённая дискуссия о том, каков должен быть учебник отечественной истории. Возможен ли вообще единый подход к такому противоречивому предмету, как история, не утопия ли это?

— В Церкви Христовой, когда общее решение должны принять люди самых разных позиций и взглядов, мы руководствуемся нашим древним христианским принципом: «В главном — единство, во второстепенном — свобода, во всём — любовь».

— Может быть, к этому прислушаются участники дискуссии?

Не формула национальной идеи, а люди, воплощающие в себе эти лучшие и преемственные в нашей тысячелетней истории духовные качества и выражают собой цель и национальную идею России. Да и народ, по большому счёту, никогда не формулирует свою национальную идею, но зато безошибочно определяет её носителей.

— Вот уже два десятилетия у нас ищут национальную идею. Пока остановились на том, что это патриотизм. Конечно же, оно так, но любые окончательные формулировки, к сожалению, рано или поздно становятся общим местом, они всегда ограниченны и уязвимы, почти всегда досадно идеологизированы. Такие формулировки неизбежно меняются в зависимости от изменений то государственного строя, то направления политики. Но есть вечные и высшие ценности и человеческие качества — такие как вера, честь, благородство, справедливость, стремление к истине, служение своему делу, труд в раскрытии талантов, данных человеку Богом, жертвенность, доброта, любовь к людям, любовь к своему Отечеству и верность ему. Не формула национальной идеи, а люди, воплощающие в себе эти лучшие и преемственные в нашей тысячелетней истории духовные качества и выражают собой цель и национальную идею России. Да и народ, по большому счёту, никогда не формулирует свою национальную идею, но зато безошибочно определяет её носителей.

Впервые опубликовано в «Российской газете», № 55, 14–20 марта 2013 г.

Наталия Нарочницкая. «У нас — огромный опыт, неведомый Европе»

Европой, по сути, правят левые радикалы, затыкающие любой национальный голос