Путинократия. Человек власти и его система

«Это уничтожение предприятия. Теперь главная цель атаки на «ЮКОС» ясна, — пишет «Независимая газета» в Москве. — Дело в том, чтобы развалить самый богатый нефтяной концерн России. Над народным хозяйством веет духом анархии, который на любой форме собственности ставит клеймо «кража». То же произошло и с концерном «ЮКОС». Все имущество, которое он сам «украл», теперь конфисковано и продано».

Советник Путина по вопросам экономики Андрей Илларионов называет действия органов власти против нефтяного гиганта «обманом года». И сразу же либерал теряет свои самые важные сферы ответственности в Кремле. Среди руководителей промышленных предприятий со времен Ельцина распространяется страх. Многие бегут за границу, хотя бы на какое-то время. Прежние олигархи все больше превращаются в экономов предприятий, которыми они раньше управляли.

Ставки на монополию Кремля огромные. В 2004 г. своим указом Путин объявляет более 1000 фирм «стратегическими предприятиями», которые находятся под особым наблюдением страны и контролируются ею прямо или опосредованно. То, что представители государства включаются в наблюдательные советы госпредприятий, является обычной практикой и в других странах, однако такой совет представляет собой не более чем коллегию, и лишь иногда отдельные его члены входят в руководство. В условиях западной рыночной экономики едва ли можно себе вообразить, что высокопоставленные политики фактически держат под контролем огромные концерны с миллиардными оборотами, как, например, в России. Связи между чиновниками и предприятиями достигли ужасающих масштабов.

Уже в начале девяностых годов около 70 % российского ВНП контролировалось двадцатью-тридцатью большими бизнес-кланами, и тенденция возрастает. Промышленные гиганты подавляют конкуренцию, и это им удается все легче из-за того, что они в последние годы все теснее сплетались с государственной властью. Там, где отсутствует действительная, живая конкуренция, где важные решения принимаются кулуарно в служебных помещениях, там настоящий успех и прогресс невозможны.

Высокие цены на нефть являются для России одновременно и проклятием, и благословением. С одной стороны, они наполняют государственную казну. С другой — снижают мотивацию для осуществления действительных реформ, помогают сохранять неконкурентоспособную, неэффективную систему. Политика занимается больше распределением денег, чем модернизацией структур и обеспечением независимости экономики от экспорта нефти. Продажи нефти отмывают чеки в иностранной валюте на огромные суммы.

В экономике данный феномен, который впервые был замечен в шестидесятых годах в Нидерландах, называется «голландская болезнь». Этот термин обозначает тревожное явление: большие поступления от экспорта, в данном случае от продажи сырья, посредством ревальвации валюты ведут к проблемам со сбытом в других отраслях экономики. Отток сырья чреват кризисом в отдельных отраслях промышленности, вплоть до их отмирания. Средства противодействия, такие как снижение налогов или валютные компенсации, Россия не использует: она наслаждается «сырьевой вечеринкой» по полной, свыкнувшись с опасностью дурных последствий[165].

«ПОЛИТБЮРО» ПУТИНА НА ОЗЕРЕ

В рай ведут многие пути. Обычному смертному в Москве и Санкт-Петербурге приходится по пятницам после рабочего дня часами пробиваться через пробки по центральным магистралям, вдыхая немалыми порциями выхлопные газы. Избранные могут проезжать с включенной мигалкой мимо колонны штампованного металла. Некоторые баловни судьбы вообще добираются до своего «эдемского сада» по воздуху. «Скажи мне, как ты добираешься до своей дачи, и я скажу тебе, кто ты». В России дорога в «рай выходного дня» за городом иногда говорит о человеке больше, чем его налоговая декларация.

Спустя двадцать лет после перестройки уже не существует такой роскоши, которой можно было бы удивить людей в бывшем Советском Союзе. Но небольшой дачный поселок на озере Комсомольском недалеко от Петербурга все же может привести многих россиян в изумление. Ах, если бы можно было туда попасть! На въезде в дачный кооператив «Озеро» стоят на страже сильные мужчины с важными угрюмыми лицами. До соседей иногда доносится шум, не типичный для российских дачных поселков: на берегу озера имеется посадочная площадка для вертолета. Трехэтажные здания российских дач — нечто само по себе необычное, но рядом с ними находятся строения, которые еще реже можно увидеть в пригородных поселках, — радиобашня и метеорологическая станция.