Путинская Россия как она есть

А что касается политики, то всё стало чуть менее приятным. Жёсткая, триумфальная риторика американских неоконсерваторов не допускает компромисса, как и не расположена она признать существование конкурирующих социально-экономических моделей. Череда катастроф во внешней политике при Буше-младшем так и не привела к осознанию ограниченности американской мощи. К 2008 году, уязвлённая поражением своих грузинских клиентов, администрация президента Буша заговорила о новой «холодной войне». Начало финансового кризиса в США послужило счастливым отвлекающим моментом. Хотя при администрации президента Обамы наметилась долгожданная нормализация отношений, лучшее, на что можно надеяться, — это «холодный мир» с ограниченной торговлей между Россией и США, и при этом ни одна из стран не станет основным центром внимания для другой.

С другой стороны, учитывая, что политика в конечном итоге отражает экономические реалии, укрепляются отношения с Европой и в частности с Германией. Немецкая модель смешанного частно-государственного капитализма прекрасно подходит российской системе, и несмотря на страхи, что с избранием Меркель тёплые отношения, выстроенные Шрёдером, пойдут под откос, она достаточно быстро, как и Саркози, осознала огромную важность России и как торгового партнёра, и как соседа.

Выхватить поражение из челюстей победы

Будущие историки, несомненно, будут удивляться очевидной некомпетентности западной дипломатии по отношению к России в тот момент, когда определялась её будущая ориентация. Их жутчайшим кошмаром должно было бы быть возникновение тактического союза между Россией и Китаем. Крайняя зависимость от ресурсов — это Ахиллесова пята китайской экономики. Несмотря на то, что Китай быстро развивает источники минерального и сельскохозяйственного сырья по всему земному шару, они расположены очень далеко, а морская перевозка сырья — это существенная стратегическая уязвимость. Россия, с другой стороны, в состоянии обеспечить практически все потребности Китая в зерне, энергии, полезных ископаемых, лесе, металле и даже воде — прямо у порога.

Представления о мире на Западе своекорыстны до умопомрачения. В начале прошлого десятилетия один широко известный американский учёный заявил автору, что «русские так боятся Китая, что они будут вынуждены искать защиты под американским зонтиком, какую бы цену Вашингтон ни запросил!» Свидетельством глубокого непрофессионализма дипломатии администрации президента Обамы является то, что этот человек теперь принимает непосредственное участие в формировании американской политики по отношению к России.

Итак, вспомним совершенно недостоверное освещение дела Ходорковского, тенденциозные и бесчестные репортажи о якобы неспровоцированной «агрессии» России против Грузии (при умолчании об обстреле грузинской артиллерией гражданского населения Южной Осетии), восхваление коррумпированной Тимошенко и неспособность выразить хоть малейшее сомнение в подлинности глубоко трогательного предсмертного письма Литвиненко, в котором он обвиняет Путина в своём отравлении (предположительно написанном на безупречном английском языке безнадёжно больным человеком, который с трудом мог попросить чашку чая)… Какое заключение из всего этого можно сделать? То заключение, что иностранная пресса проделала большую работу по дискредитации западных институтов в России, создав тем самым трещину, которая вряд ли когда-нибудь будет полностью закрыта. Как это ни парадоксально, они столь энергично отстаивают интересы не только самых антизападных группировок в России, но и единственной великой державы, способной серьёзно угрожать социально-экономическому доминированию Атлантического союза, — Китая.

Наверное, недостаточно принимается во внимание то, что начиная с XVIII века, несмотря на редкие периоды гиперактивности, Россия является глубоко консервативной державой. Даже оккупация Восточной Европы во время «холодной войны» и насаждение советского режима по окончании Второй мировой войны, по сути, было защитной реакцией на полное опустошение России европейскими армиями — трижды в течение чуть более одного столетия. В любом случае, к концу 1960-х годов российский экспансионистский импульс был окончательно исчерпан. За последние 50 лет Россия не представляла хоть сколько-нибудь серьёзной угрозы для Запада.