Путинская Россия

…«Так нам брать в руки оружие?» — спрашивают одни мужчины, и слышно, как в бессилии скрипят их зубы. «Все-о-о, не мо-гу-у-у!» — Стонут другие и падают головой в колени. Слабость, конечно. Которая им совсем не пристала — ведь на них смотрят их дети. Но что же делать?

АКАКИЙ АКАКИЕВИЧ ПУТИН-2

Я много думала: ну, почему я так взъелась на Путина? За что так его невзлюбила, что даже книжку написала? Хотя я — ему не оппонент, не политический конкурент, а всего лишь одна из гражданок, живущих в России? Просто — 45-летняя москвичка и, значит, застала Советский Союз во всем его махровом коммунистическом гниении 70-80-х годов прошлого столетия — и очень не хочу попасть туда снова…

Заканчиваю писать книжку 6 мая 2004 года — специально именно 6 мая. Завтра все будет кончено. Никаких чудес в виде оспаривания результатов выборов 14 марта не случилось, оппозиция со всем согласилась и преклонила головы. И поэтому завтра — день инаугурации Путина-2, избранного к власти безумным числом голосов сограждан — больше 70 процентов, и даже если скостить процентов 20 на «пририсовку» (фальсификацию), то все равно будет вполне достаточно для президентства в России.

Осталось только несколько часов, наступит 7 мая 2004 года, и Путин, типичный подполковник советского КГБ, с узким и местечковым мировоззрением подполковника, с невзрачным обликом все того же подполковника, не подросшего даже до полковника, с манерами советского офицера тайной полиции, привыкшего профессионально подглядывать за своими же товарищами, мстительного (на инаугурацию не пригласили ни одного политического оппозиционера, ни одну партию, которая шагает даже чуть не в ногу с Путиным), маленького, типичного чеховского Акакия Акакиевича, — этот человек опять взойдет… на трон. На великий российский трон.

Брежнев нам был нехорош. Андропов кровав, хоть и с налетом демократии. Черненко глуп. Горбачев не нравился. Ельцин время от времени заставлял креститься в страхе за последствия его шагов…

И вот — итог. Завтра, 7 мая, их охранник двадцать пятого эшелона, которому место — стоять в оцеплении, когда проезжает ВИП-кортеж, этот Акакий Акакиевич Путин будет шагать по красным дорожкам тронных зал Кремля. Будто он и впрямь там хозяин. Вокруг будет мерцать натертое царское золото, челядь покорно улыбнется, соратники — все как на подбор бывшие мелкие чины КГБ, получившие важные посты только при Путине, приосанятся…

Таким же гоголем, наверное, вышагивал тут Ленин, приехавший в покоренный Кремль в 1918 году, после революции. Официальная коммунистическая история (а другой нет) говорит: вроде бы скромно вышагивал… А в самом деле нагло: вот он я, скромняга, и вы думали, что никто, — а все же добился, Россию сломал, как захотел, принудил присягнуть себе.

И наш нынешний соглядатай из КГБ, даже там звезд с неба не хватавший — так же шагает по Кремлю… Шагает — и мстит.

Однако открутим пленку несколько назад.

14 марта 2004 года Путин во второй раз стал президентом России с разгромным для других претендентов счетом. И в нашей стране, и во всем мире эту его президентскую вторичность, конечно, прогнозировали, особенно после 7 декабря 2003 года, когда на парламентских выборах была разгромлена вся демократическая и либеральная оппозиция, которая только имелась в России. Поэтому результатам 14 марта в мире мало кто удивился. У нас были международные наблюдатели, но все было вяло… Сам день голосования представлял собой современный римейк советского авторитарно-бюрократического стиля «народного волеизъявления», о котором многие у нас еще не успели забыть. Среди них и я. Когда было так: пришел — бросил в урну бюллетень неважно с какими фамилиями — результат известен заранее…

И? То, что помнили советский стиль, кого-то уберегло от инертности 14 марта 2004 года? Нет. Покорно приходили — бросали бюллетени, махнув рукой: «что мы сделаем», уверенные, что вернулся Советский Союз и «от нас ничего не зависит»…

14 марта я долго стояла на пороге избирательного участка на своей Долгоруковской улице в Москве — переименованной с приходом Ельцина из улицы Каляевской (Каляев — террорист царских времен, считавшийся революционером) в Долгоруковскую (Долгорукий — князь, чье имение тут было до большевиков, при Каляеве). Говорила с людьми, идущими голосовать и быстро возвращающимися после процедуры, — люди были равнодушны. Абсолютно равнодушны к процессу выборов Путина во второй раз. «Они» так хотят? Ну, пусть… Так говорило большинство. Меньшинство посмеивалось: «Наверное, Долгоруковскую опять переименуют в Каляевскую…».

Потому что советский реванш с приходом и укреплением Путина очевиден.

Надо сказать, это произошло не только от нашего разгильдяйства и апатии с усталостью от бесконечных революций. Это произошло под приветственные вопли Запада. Прежде всего, Берлускони — прямо-таки любовника и главного европейского адвоката Путина. Также Блэра, Шредера, Ширака, не обошлось и без заокеанского Буша-сына.