Путинский Застой. Новое Политбюро Кремля

Вопросов появилось множество. Можно еще объяснить, зачем «спасателей» из спецназа МЧС обучают тонкостям подрывного дела и приемам рукопашного боя. Чтобы, скажем, филигранно подорвать полуразрушенное здание и затем неутомимо разгребать завалы. Но как Шойгу борется со стихийными бедствиями оружием диверсантов? И почему его люди в масках лупят на подмосковных полигонах из гранатометов? Кумулятивными зарядами тучи не разогнать, техногенную катастрофу не предотвратить. Создание антитеррористического центра в МЧС и вовсе кажется абсурдным.

Существование спецслужб МЧС держали в глубокой тайне. Почему? По словам бывшего сотрудника президентской Администрации, в середине 1997 года Шойгу отправил в Кремль секретный документ «О перспективах развития МЧС», в котором настаивал на создании антитеррористического центра и батальона спецназа. И с какой, полагаете, целью? Ни много ни мало – «для обеспечения безопасности существующего конституционного строя». На Старой площади инициативу оценили, увидев, очевидно, в образе обновленного МЧС нечто вроде нагана под подушкой, и пошли навстречу. Пошли, нарушив тем самым Закон Российской Федерации «О безопасности», ибо МЧС не входит в перечень органов обеспечения безопасности.

Впрочем, не хочется подозревать Шойгу в преступных и коварных помыслах. Но при этом Шойгу иногда называют загадочным спасателем. Загадок, как выясняется, действительно много.

Итак, Сергей Кужугетович Шойгу родился в 1955 году в городке Чадан Тувинской АССР, по национальности тувинец. Отец – бывший заместитель председателя Совета министров Тувинской АССР, тувинец. Мать – русская, работала экономистом в совхозе.

В 1977 году он окончил Красноярский политехнический институт по специальности «инженер-строитель». С 1979 года работает старшим прорабом строительного треста «Ачинскалюминстрой». Женился на дочери главного инженера треста Александра Антипина и уже через несколько лет занял его кресло. В те годы тесть Шойгу был дружен с первым секретарем Ачинского горкома КПСС Олегом Шениным, ставшим впоследствии секретарем ЦК

КПСС, а также известным ныне оппозиционером. Антипин и Шенин взяли над Шойгу шефство.

Когда родители жены главного спасателя переехали в Абакан, Александр Антипин специально для зятя создал трест «Абаканвагонстрой». Позже, в 1988 году, Шенин сделал его секретарем Абаканского горкома КПСС по строительству. Ну а дальше по наезженной колее: с 1989 года – инструктор Красноярского крайкома КПСС, в 1990-м – Высшая партийная школа и назначение на пост заместителя председателя Госкомитета РСФСР по архитектуре и строительству в правительстве Ивана Силаева. В мае 1991 года Шойгу выдвинул идею создания корпуса спасателей и в том же году стал председателем Российского корпуса спасателей. В августе 1991-го Ельцин подписал указ о создании Государственного комитета РСФСР по чрезвычайным ситуациям.

На первый взгляд, это обычный путь всякого номенклатурного работника, у которого оказались толика организаторских способностей, немного удачи и сильный покровитель.

Но был у Шойгу пунктик, который отличал его от прочих. Еще будучи строителем, он вместе с группой энтузиастов создавал добровольные спасательные отряды, которые выезжали в районы стихийных бедствий. Что же заставляло будущего министра добровольно рисковать, переносить неудобства полевой жизни?

Бывший сподвижник Шойгу по корпусу спасателей рассказывал, как неделями мерзли они в отсыревших палатках, как губили здоровье, согреваясь литрами чистого спирта. Одно из его воспоминаний, на мой взгляд, в какой-то степени объясняет загадку.

– Каждый вечер, когда мы сидели у костра, – вспоминает он, – Сережа, отложив гитару, начинал рассказывать о жизни барона Унгерна, легендарной личности в тех местах, где он родился. Мог рассказывать часами, и было видно, что он совершенно «повернут» на этом персонаже…

Барон Роман Унгерн фон Штернберг – потомок древнего рода культских рыцарей, генерал-лейтенант Белой армии, командир Конно-азиатской дивизии, диктатор Монголии с 1919 года. В 21-м попал в плен и был расстрелян по приговору Сибирского ревтрибунала.

Барон был романтиком войны. Неизменно отказывался от престижных назначений по службе, предпочитая поле брани столичным штабам. Участвовал в войне с Японией. Но звезда этого мужа китайской принцессы, авантюриста, мистика, фанатика идеи панмонголизма взошла в гражданскую. Молва о его дьявольской жестокости бежала по монгольским и забайкальским степям далеко впереди Дикой дивизии.

До сих пор в Туве, которую Унгерн залил кровью, вспоминают барона с ужасом, пугают им детей и вполне серьезно рассказывают, что он, оказывается, жив и скоро вернется из Америки.

Конечно, искать аналогии между главой МЧС и одиозным бароном – занятие заведомо абсурдное. Что может быть общего в судьбах бывшего партийного работника и белого генерала, парня из азиатской глухомани и потомка рыцарей? Но – странное дело – в каких-то чертах вдруг обнаруживаются совпадения.