Путём Александра Невского

Волхов. Быстрое течение. Это хорошо. Легко будет идти вниз по реке 225 километров.

Говорят, что Волхов в городе зимой не замерзает. Но не только от быстрого течения.

В 1570 году Иван Грозный с опричниной в течение шести недель вел погром в Новгороде. Около шестнадцати тысяч новгородцев с женами и детьми были сброшены тогда с моста в Волхов. Река была буквально запружена трупами и с тех пор не замерзает.

На кресте Софийского собора — каменный голубь. Предание рассказывает, что живой голубь сел на крест, но, увидев расправу с новгородцами, окаменел. Когда он оживет и улетит, Новгороду придет конец.

Летописи, предания, легенды, поэтические образы былинных сказаний — таков Новгород.

А топить людей в Волхове имели обыкновение и сами новгородцы. С моста не раз бросали в воду неугодных посадников и корыстолюбивых бояр. Мост часто служил ареной столкновений и драк тогда, когда при помощи слов стороны не могли договориться.

На мосту же велся и сыск. Если человека подозревали в преступлении, то его бросали для проверки в воду и смотрели, что из этого получится. Если человек утонул — он ни в чем не виноват. Но если не тонет, то, значит, его и нечистая сила не берет. Его добивали кольями, а преследование распространялось и на всю семью.

Вывод ясен: если тебя в чем-нибудь подозревали, то тони скорее, и все будет в порядке.

^{Церковь Петра и Павла в Кожевниках. XII век.}

После фашистской оккупации из 2346 жилых домов в Новгороде удалось восстановить только 40. Погиб ряд бесценных архитектурных сооружений.

Советские войска, два года удерживавшие оборону в 1,5–2 километрах от города на Малом Волховце, не выпустили по нему ни одного артиллерийского снаряда.

Сейчас город заново выстроен, и архитектура его отличается от других городов. Новые дома не выглядят скучными коробками: их строили до кампании «борьбы с излишествами», но в них нет и ненужной помпезности. Город смотрится спокойно, приятно.

Александр Сергеевич влюблен в новгородскую старину. Ему не терпится познакомить с ней ребят.

Рядом с турбазой стоит древняя, постройки 1407 года, церковь Власия на Волосовой улице. Это совсем небольшая, слегка пузатая, напоминающая глиняный горшок и в то же время исключительно красивая, включающая в себя все характерные элементы архитектуры эпохи расцвета Новгорода церквушка. Кривизна, а не сухость прямых линий, говорит о рукодельности этого произведения искусства. Она сложена человеческими руками из дикого камня. Трехлопастное восьмискатное покрытие, узкие маленькие окна-бойницы, скромный орнамент на барабане. Изумительна гармония пропорций этого небольшого строения.

История ее интересна. Велес, или Волос, был языческим покровителем скота. Предполагают, что здесь стоял идол этого божества. Но с введением христианства покровителем скота стал Власий, и церковь ему поставлена на месте идола на Волосовой улице. Народу так привычнее!

^{Беседа у Кремля.}

Александр Сергеевич усадил ребят перед кремлевским рвом. Кстати, это единственный из крепостных рвов, сохранившийся в России. Волнуясь от обилия того, что ему предстоит показать, он повел рассказ об истории Новгорода и его памятниках глубокой старины. Потом пошли смотреть, и вдруг…

— Да что вы нам все церкви показываете? Хотите, чтобы мы начали в бога верить? И вообще весь Новгород — это большая деревня.

В музей группу так и не удалось повести. С грустью руководители еще раз убеждаются, что в школе умеют привить ребятам ненависть к музеям. Обычно в них учащимся рассказывают азбучные истины, и ведут эти экскурсии самые слабые музейные работники.

В походе же самоуправление. Руководитель не диктатор. В группе имеется командир-школьник, и все вопросы решаются голосованием.

Надо вечером собрать ребят и рассказать, что храмы строили не попы, а умельцы из народа. Они вложили в постройку свой талант, выработали свой народный стиль. Создали замечательные произведения искусства.

Но у ребят установлен свой распорядок дня. До обеда экскурсия, а потом свободное время. Единственное, чего удалось добиться руководителям: чтобы ребята ходили не в одиночку, а группами не менее трех человек и к одиннадцати вечера, когда запирается база, все были на месте.

Вечер. Детская туристская база. Небольшая буфетная комната в школе. С трудом в ней уместилось восемнадцать изломанных раскладушек с рваными матрацами.

Сидеть на раскладушках нельзя — они тесно прижаты друг к другу. Поэтому группа в самых живописных позах возлежит.

^{Вечер на турбазе.}

Бренчит гитара. Скоро одиннадцать, но девушек и одного юноши, Славы, еще нет.

Дежурная по турбазе сердится:

— Запру дверь, и пусть ночуют на улице!

Миша — занятный парень: рыжий, весь немного одутловатый, с близко посаженными круглыми глазками — вечно в движении.

Грызет яблоко.

Рядом со школой через забор соседнего сада свешиваются ветви яблонь.

— А я знаю, откуда родом эти яблоки!

Миша возмущается:

— Что вы, Александр Сергеевич. Неужели я стал бы есть соседские яблоки? Вы не представляете себе, какая это кислятина.