Путёвка в детство (СИ)

   Клавка заулыбалась:

   - А! Тосты!

   Я представил себе стакан мутного самогона и замотал в ужасе головой.

   - Нет-нет. Мы не пьём.

   - Что так? - участливо поинтересовалась продавщица, она же медсестра.

   - Прививку только что сделали, - влез Рейган. - А вот песни старые кто у вас знает? Есть такие старики?

   Клавдия погрустнела:

   - Одни старики и остались. Сейчас домашние дела поделают, выйдут на завалинки. Походите, поговорите. Много чего наслушаетесь.

   Мы кинули буханку в рюкзак, попрощались и пошли. Стариков, правда, не было видно ни одного. Вышли в поля. Как мальчишки, вытащили из рюкзака буханку, стали ломать её тёплые углы и есть, приправляя всё ароматом луговых трав.

   Шли обратно, захотелось пить.

   Рейган показал рукой. В переулочке был виден колодезный журавль. Мы дошли до колодца. Было опасение, что имея водопровод, местные колодец не чистят. Но вода в колодце блестела в глубине и пахло влажной свежестью.

   Мы стали опускать ведро и услышали, как за нашими спинами кто-то поёт. На лавке у дома в тени сидела девочка лет шести, расчёсывала куклу. Пела она:

  Славно бывает подкову

  Украсть у коня на бегу.

  Потин ромашковый, эль васильковый

  Спрячет в кувшине сургуч.

  Напившись студёной воды, Рейган поинтересовался у девочки:

  - Что же это за песня такая? Мама поёт?

  - Нет. Человечки.

  - Какие.

  - Которые на луг приходят.

  Тут мы насторожились.

  - Что за человечки такие? Что они ещё поют? Как бы их увидеть?

  Девочка порылась в своём платьице, вытащила из недр старенький смартфон, поелозила пальчиками по экрану.

  - Вот, - она протянула экран к нашим лицам.

  Пошли кадры: человечки плясали и пели на лугу.

  Я расхохотался:

  - Телепузики! Мультики!

  Девочка тут же перебрала пальчиками и стала гонять по экрану шарики. Мы помахали ей и пошли своей дорогой, а девчушка запела вновь:

  Опять идёт волна атак,

  Падут за волком волк.

  Возносится валлийский стяг

  Там, где прошёл наш полк.

  Какая-то недетская песенка.

  Ночью снилась ерунда: жители Уэльса громили англичан в волчьем обличье, кони теряли подковы, я склонился над могильным курганом, раскопал его, но вместо останков нашёл кувшин, запечатанный сургучной печатью, вскрыл печать, но не нашёл василькового эля, зато вылетел джинн.

  Я проснулся. Мы с Рейганом спали в разных комнатушках, поэтому, не опасаясь разбудить его, встал, прошёл на кухню и, не зажигая света, вскипятил чайник. Пил крепкий чай у открытого окна. Ветер колыхал занавески. Не было ни комаров, ни мошек. Прямо у окна висела луна: дородная, рыхлая и пахнущая пирожками с капустой.

  - Плохо спал, - рассказывал я утром своему компаньону. - Это из-за полнолуния.

  - Меня не берёт, - радостно ответствовал Рейган. - Я спал, как убитый.

  - А мне всё в картинках снились девочкины песни. Мрак какой-то.

  - А, - отмахнулся Рейган. - Лабуда для детей.

  - Не скажи. Про полк не детская песенка.

  Рейган честно признался:

  - Я не вслушивался. И дикция у неё детская, не разбери поймёшь. Что вот у неё было ромашковое?

  - Потин.

  - Бессмыслица. Игра слов.

  - Э-э, нет. Я посмотрел в интернете. Потин - это крепкий алкогольный напиток. Бывает до девяносто градусов.

  - Ух ты! - восхитился Рейган. - Наконец-то детей с самого детства начали обучать чему-то стоящему.

  - Потин ромашковый, эль васильковый - это цветочки. А вот про полк - песня жёсткая. Падут за волком волк.

  - А! - поразился Рейган. - А я не разобрал. Какие-то 'омком омк'.

  - Валлийский стяг... - продолжал я.

  - А я услышал 'суфийский'.

  И тут меня как громом шарахнуло:

  - Эльфийский! И не волки! 'Падут за орком орк... Возносится эльфийский стяг...'

  Мы встали, оцепенев.

  - А я ещё подумал, - медленно протянул Рейган. - Почему человечки были в плохом изображении, если шарики потом были очень красочные?

  Мы смотрели друг друга в глаза и хором медленно выговорили:

  - Это - не мультик. Это - съёмка.

  Мы рванули по улице, но тут нас окликнули. Михалыч подъезжал на своём мотоцикле:

  - Куда торопитесь, путешественники?

  - Рядом. Там за две улочки, за поворотом дом у колодца. Там девочка...

  - А-а! Маришка! Вот хорошая девчушка. Всё снимает на свой телефон. У меня собачонок. Его снимала. А потом мне показывала, что твоё кино. Вот я смеялся! И козу на лугу показывала. И как Виталик машину чинит. Хорошая.

  И укатил по делам.

  - Точно нам надо к этой девочке вернуться, - жарко прошептал Рейган. - Что она ещё наснимала?

  Мы рванули к дому у колодца. На лавке в этот раз была не девчушка, а старушка. Она вязала. Мы остановились рядом в замешательстве.

  Старушка оглядела нас и сказала:

  - Нечем мне вам помочь. Картошку не копали ещё, огурцы у нас на той стороне деревни выращивают, а помидоры я позавчера на трассу отнесла, продала. Послезавтра приходите за помидорами, а то опять на трассу снесу.

  - Да нет. Тут девочка давеча сидела, песни пела.

  - Маришка? Внучка? Родители в город забрали. Дней через пять опять привезут.

  Мы пошли по своим делам, а старушка продолжила вязание и запела под нос:

  Дома нету молока,

  Стыдно крынку показать.

  Где же драные бока,

  Моя старая коза?

  На вересковых пустошах,

  На вересковых пустошах,

  На вересковых пустошах

  Старая коза.

  Рейган резко обернулся:

  - А что за песню вы поёте?