Путник (СИ)

«Каталог» – значилось на элегантной вывеске крупными буквами. Антураж и более мелкие надписи заставили Сергея сделать вывод, что перед ним, что-то вроде выставки компьютеров и электроники. Он остановил машину у обочины и, сняв шлем, вошёл в гостеприимно распахнувшуюся дверь.

- Добрый вечер! Мы рады, что вы решили посетить нашу выставку и надеемся, что она вам понравиться.

Перед Сергеем стояла симпатичная девчушка, одетая в короткую юбочку и облегающую блузку с эмблемой какой-то фирмы на груди… хм… левой. Сергей стоял и довольно глупо улыбался, решительно не зная, как себя вести.

- Разрешите?

Девушка протянула руку, и Сергей с небольшой заминкой сообразил отдать ей шлем. Она, между тем, не умолкала.

- Назовите индекс изделия. Информацию можно получить на слух или визуально… пожалуйста, – она протянула ему листок пластика из стопки, – гибкая модель планшетки последнего образца… фиксация возможна в любой форме.

Девушка продолжала перечислять возможности компьютера и, похоже, не собиралась останавливаться. Сергей делал, по возможности, умное лицо, кивал головой, как лошадь и напряжённо соображал, как избавиться от назойливой девицы. Он боялся выдать себя, боялся, что скажет глупость, или она заметит угловатые формы трофея под комбинезоном… Неожиданно словесный гейзер иссяк:

- Если предоставленной информации будет недостаточно, вы можете вызвать гида.

- Благодарю, постараюсь справиться.

- Если вам понадобиться переводчик…

- Нет, спасибо!

- Извините, просто сразу видно, что вы – приезжий. Вы издалека?

- Да.

- Австралия? Америка? Но вы ведь русский?

- Да, русский («чтоб тебя черти взяли!»).

- Давно не были в России?

- Что-то около трёхсот лет. Вы извините, – у меня есть дело…

- Да, конечно… извините вы… планшетку оставьте себе, – подарок фирмы.

- Спасибо («ну хоть одно доброе дело сделала»).

Сергей повернулся и чуть не бегом направился куда глаза глядят, подальше от девицы. Вскоре он нашёл то, что нужно, – ряд кабинок, в которых компьютеры, в отличие от большинства выставочных образцов были связаны с сетью УМа. Примерно через час он ушёл, почти до отказа набив память подаренной планшетки справочной информацией и получив на свои вопросы исчерпывающие ответы. Они были неутешительными.

Волк проскользнул мимо словоохотливой девицы, прихватив со стойки свой шлем, и окунулся в мягкое тепло наступившей ночи. Он вздохнул всей грудью, огляделся, – улицы были мягко, можно сказать даже, элегантно освещены. В этом деле явно преуспели, – настоящее искусство! Впрочем, ему было не до красот, – желание набить себе живот хоть чем-нибудь притупило центры эстетического восприятия.

Волк надел шлем, оставив открытым забрало и, не спеша, поехал по улице. Движение помогало сосредоточиться. Сосредоточился. Улицы стали заполняться праздной публикой, иногда шумной, особенно у ресторанов. Рестораны и кофе раздражали, – путь туда был отрезан окончательно и бесповоротно, – заплатить и сохранить инкогнито не получалось. Сергей остановился в относительно безлюдном месте, размышляя о том, что придётся вернуться в лес – он прокормит, если не сегодня, то завтра уж точно! Единственное, что его ещё сдерживало, – это желание избежать скоропалительных решений, – хватит, и так уже!..

Глава 11

Серёжка вздрогнул и восстановил фокусировку в зрительных центрах, – перед ним стояла и разглядывала его в упор картинка из иллюстрированного журнала, журнала далеко не пуританского.

- Что, мастер, есть проблемы?

«Ну, что ж, так и должно быть, – есть полиция, значит, есть преступность. Почему бы не быть проституции? Хотя это уже, пожалуй, перебор... точно – перебор».

Девица сделала шаг… эффект от этого движения получился оглушительным даже для голодного Волка. Это был артистизм, это был вызов, это была феерия! Казалось, в этом участвовал каждый мускул, каждая клеточка ослепительно-женственного тела; участвовала со своей, чётко выверенной ролью. Женщина не ступила, не шагнула, – она перетекла из одной восхитительно совершенной позы, в другую, не менее совершенную. Как завершающий аккорд этого представления, чуть заметно качнулась грудь. Сергей задохнулся и забыл про голод, в голове ударили колокола и прозвучали серебреные трубы. Дремлющая латентная энергия, разбуженная могучим природным инстинктом, зажгла глаза, налила силой усталое, избитое тело. В эту секунду он готов был отдать всё, только за то, чтобы ещё раз увидеть блеск серебряных искр, пробежавших по облившему тело тёмно-синему костюму. Он хотел сказать и не знал, – что? Хотел вдохнуть и не мог…

- У тебя переводчик барахлит, бродяга?

- Почему… барахлит? – Выдавил Сергей.

Смех, прозвучавший в ответ, принадлежал шаловливой девчонке. В нём было что-то близкое, дружеское. Он тоже улыбнулся.

- И почему – «бродяга»?

- Потому, что на тебе это написано! Ты идёшь со мной или…

- Иду! – Волк торопливо слез с мотоцикла. – А куда?