Путники

Среди переселенцев он быстро освоился и его стали часто приглашать, чтобы услышать от него совет по строительству и по болезням скотины. В своё время он закончил курсы ветеринаров. И эти курсы позволили ему занять достойное место в селе. Авторитет рос по конкретным делам, он помогал людям сохранять от болезней кормилицу корову, свиней и овец. Люди за оказанную помощь платили, кто чем мог. Он не требовал платы, но люди осознавали: ветеринар бесплатно на постоянной основе не может работать, да ещё неизвестно сколько раз можно обращаться за помощью. В течение небольшого времени, за счёт своего трудолюбия, скопили небольшие деньги и на второй год небольшой домик был готов для жилья. С гордостью он жене сказал:

– Ну вот, моя Пелагея, дом готов, теперь за малым: обзавестись детьми, скотиной и будем радоваться и благодарить Бога за то, что нам помогает.

Пелагея стеснялась сказать мужу, что она беременна. Иван Евдокимович сам догадывался, что жена в положении и добавил:

– Даст Бог нам сына, чтобы был помощником.

Пелагея перекрестилась и добавила:

– Помощник или помощница, зимой кто-то будет.

Она ещё раз перекрестилась и пошла заниматься домашними делами. Через год в семье Кирилюка произошли большие перемены. Пелагея Ерофеевна родила дочь Марфу Ивановну и вскоре ещё одну дочь Наташу. Затеяли строительство нового большого дома, предложили работать у знатного помещика приказчиком. Всё складывалось для семьи неплохо. Это заслуга за уважение людей и трудолюбие. Полученные знания в Запорожье двигали его по работе, и это позволяло строить дом и содержать в нем достаток. Иван Евдокимович от работы у помещика успевал развивать и своё подсобное хозяйство, и надо отметить не безуспешно. Широкая душа и рабочая хватка позволяли строить дом, родить кроме дочерей и сыновей Максима и Дмитрия и содержать подсобное хозяйство.

За помощь в лечении кормилицы, так называли корову в подворье, люди старались помогать им во всем. Корова – единственный источник спасения от голода. Урожаи не всегда были от засух и других природных явлений. И тогда у семьи единственное спасение от голодной смерти – это в подворье коровушка. От неё ждали молочка перед отёлом как водицы в степи путник. Неделя-другая не произойдёт отел, семья может непоправимо пострадать от голодной смерти.

В первую очередь страдали дети. Опухшие от голода, слабым голосом просили покушать. Сил кричать у них не было. К сожалению, смертность у детей была неимоверно высока. Не было семей в то время, чтобы не имели детских могил. Да и среди взрослых смертность тоже была на очень высоком уровне. Пятидесятилетний человек считался древним стариком. Такая была реальная жизнь в стране.

Но были и удачные годы в земледелии, и осталось в памяти и по статистике, как отправные точки высокого показателя по урожайности. Один из таких периодов – это 1913 год – он войдёт в историю по урожайности и по подъёму сельскохозяйственной экономики. До сегодняшнего дня историки и экономисты возвращаются к показателям того года.

1913 год в семью Кирилюка принёс неплохие доходы. Хорошо поощрил за бескорыстную работу помещик, и своё подсобное хозяйство пополнилось двумя тёлками. Две коровы и две тёлки иметь в то время было хорошим, крепким показателем зажиточной семьи. Ещё в подворье были два поросёнка, что дает возможность зимой иметь сало и на праздники свинину.

Всё достигнутое было перечёркнуто очередной нестабильностью в стране. Началась империалистическая война, которая превратила экономику не только государства, но и частных людей в труху. Начались великие потрясения людей. Только улеглись революционные страсти, люди стали ощущать экономические перемены, как снова оказались один на один со своими проблемами. Быть или не быть, а если точнее, жить или умереть с голоду.

Начались самые тяжёлые дни, связанные с войной. Особенно плохо было тем переселенцам, кто приехал по Столыпинской реформе позже других или перед началом войны. Семьи не успели обзавестись жильём и скотиной. Выделенные земельные паи обрабатывать не успевали, люди просили помощи. Семьи жили в землянках, подвергая детей, стариков мукам.

Кирилюк оказался человеком, который протягивал руки помощи просящим и тем, кто не мог идти просить из-за скромности. Он видел и понимал, что если людям не оказывать помощь, может разразиться война между людьми, и ничего хорошего в гневе не жди. Пелагея Ерофеевна публично и тайком делилась молоком с соседями. Она, как мать, видела голодных детей у соседей и готова была отдать последнее, чтобы не было слёз и смерти детей. Но всех голодных накормить семья Кирилюк была не в состоянии.

Люди сталкивались между собой и с возмущением клеймили позором самодержавие за развал экономики. Подогревая антицарские высказывания листовками, страну вели к революционным преобразованиям. Это ощущалось не только в городе, но и в сельской местности. Крестьяне колебались в идеях революции, но нищета и голод подталкивали к замыслу свержения царя. Тем более в листовках часто напоминали о передаче земель крестьянам.