Пыль грез. Том 2

Стивен Эриксон Пыль грез. Том 2

Steven Erikson

DUST OF DREAMS

Copyright © Steven Erikson, 2009

First published as Dust of Dreams by Transworld Publishers, a part of the Penguin Random House group of companies.

Иллюстрация А. Дубовика

© А. Андреев, М. Молчанов, П. Кодряной, перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Книга третья Пусть пляшет пыль

Мертвые отыскали меня в моих снах
Я рыбачу там у озер, брожу по чужим домам
Где могли б поселиться разбитые семьи
Радуясь, что вновь оказались вместе
Теперь я вожу с ними компанию
В которой мне легко и уютно.
Мертвые встречают меня с пониманием
И не пеняют, что приходится просыпаться
Заново вываливаться в одиночество
Распахнутых глаз и задернутых штор.
Когда мертвые находят меня во сне
Я вижу, что они живут в тайных укрытиях
Вне времени, не старея, как сокровенные мысли.
Лежащая рядом женщина слышит, как я вздыхаю
При звуках утреннего колокола, и спрашивает, все ли
В порядке, а я покоюсь в печальном отзвуке
И не хочу говорить с ней про одиночество
Пустынных берегов, где бродят рыбаки
И домов, где никто уже никогда не поселится
Но которые стоят, расположившись так
Чтобы у наших мертвых было привычное место.
Однажды я тоже забреду в ее сны
Пусть сейчас и прячу это знание за улыбкой
Она увидит, как я высматриваю проблеск форели
В темной воде, мы будем с ней путешествовать
По странной стране в застывшей вечности
Пока она не оставит меня ради утреннего солнца
Но мертвые прекрасно знают, что награда рыбака
Заключается в радостно сверкающей надежде
И вечно любящем ожидании, так что я думаю
Что если боги и существуют, их искусство
Есть плетение снов, они даруют нам
Благословенную реку сновидений, где мы
Изумляясь, приветствуем своих мертвых
А жрецы и пророки правы, когда говорят
Что смерть есть сон, что мы останемся вечно живы
В сновидениях тех, кто живет, ведь и сам я видел
В еженощных странствиях своих мертвых, и знаете?
Им там хорошо.

«Песнь сновидца» Рыбак 

Глава тринадцатая

Они явились на пустующие земли поздно вечером и недовольно уставились на шестерых волков, наблюдавших за ними с кромки горизонта. С собой они пригнали стадо коз и дюжину черных овец. Их не волновало, что местность уже принадлежит волкам, – в их сознании собственность была сугубо человеческой короной, которую никто иной не смеет возложить на чело. Что до зверей, те не возражали против совместной борьбы за выживание, против охоты и преследования, ведь у мемекающих коз и блеющих овец такие нежные глотки, да и осторожностью стадные животные не отличаются; а про двуногих пришельцев волки пока еще мало что знали. Стада служат источником пищи самым разным созданиям. Волки нередко делили трапезу с койотами и воронами, им даже доводилось иной раз ссориться из-за лакомого кусочка с неуклюжим медведем.

Когда я набрел на дом, который пастухи выстроили на откосе над долиной, то увидел приколоченные у главного входа шесть волчьих черепов. В своих странствиях менестреля я многое успел повидать, мне даже расспросов не потребовалось – в конце концов, все уже давно вплетено в историю человеческого рода. Не стал я спрашивать ни про развешанные по стенам медвежьи и антилопьи шкуры, ни про оленьи рога. Не повел бровью, обнаружив в мусорной яме гору бхедериньих костей, а вокруг – дохлых стервятников, отведавших предназначенного для койотов отравленного мяса.