Пыль на рояле...

Кто и когда признал и узаконил в качестве оправдания измены партнеру полигамию мужчины и моногамию женщины? Как случилось, что мужчин, отличающихся неиссякаемой любовной энергией, сменяющих одну партнершу за другой, поддерживающих половые отношения одновременно с несколькими женщинами, молва народная называет героями-любовниками, а их образы воссозданы с необыкновенной симпатией в литературных произведениях (Казанова, Дон Жуан, царь Соломон), при этом женщин, склонных к чрезмерно частым влюбленностям, та же молва наделяет нелестными определениями, самое мягкое из которых – «гулящая»?

Женщины ни в чем не знают середины: они или намного хуже, или намного лучше мужчины.

Жан де Лабрюйер

Вероятно, понятие измены родилось тогда, когда на смену полигамии, многобрачию, пришла моногамная семья – союз одного мужчины и одной женщины. Быть может, тогда же произошло разделение понятий любовь и секс; любовь стала приобретать черты более значимые, нежели простое половое влечение.

Измена партнеру по браку, или прелюбодеяние – смертный грех для любого человека, будь он мужчиной или женщиной. Так считает церковь, а вслед за ней и общество в целом. На Руси христианской, независимо от причин и побуждений, блудницей признавалась любая женщина, изменившая законному супругу, брак с которым был засвидетельствован церковью, заключен на небесах; мужчина признавался прелюбодеем только в том случае, если имел на стороне не только наложницу, но и детей от нее.

Мужской слоган

Секс на стороне – не измена, а сексуальный опыт.

К сексуальным похождениям неженатых мужчин и юношей церковь, как и общество в целом, относились еще более снисходительно, особенно если связь была не с замужней женщиной, а с «блудницей», рабыней или вдовой.

Мужчина-прелюбодей в качестве наказания должен был вести аскетичный образ жизни: «приговаривался» церковью к длительному покаянию (от 1 года до 10 лет), посту в течение 2–5 месяцев, неустанным молитвам, нескольким сотням земных поклонов, в зависимости от тяжести содеянного. Строже всего порицалась связь с «мужнею женою», то есть с замужней женщиной.

Женщину, изменившую мужу, наказывал сам супруг-рогоносец, наказывал жестоко: «Жену, замеченную в прелюбодеянии, избивают до крайности, пока она не „бросит дурь“. Мир в таком случае на стороне мужа».

Привязанную к телеге, вымазанную дегтем и вываленную в пуху и в перьях голую женщину, которую мужик вел по деревне в наказание за измену, можно было видеть в русской деревне еще в конце XIX века. Максим Горький описывает такой случай в рассказе «Вывод».

Но насколько эффективными были церковные запреты и предписания относительно секса на стороне, как религиозная норма соотносилась с повседневной действительностью и как они изменялись в ходе исторического развития? Ответить на этот вопрос довольно трудно.

К сожалению, и сегодня чаще всего люди становятся жертвами стереотипа, который складывался веками, настойчиво закреплялся в людском сознании, поддерживался правилами общественной морали, церковными запретами. Согласно ему, любвеобильность мужчины – норма, тогда как «порядочная женщина» должна ограничиться одним мужчиной.

У большинства женщин нет принципов: они повинуются голосу сердца, и поведение их во всем зависит от мужчин, которых они любят.

П.Бомарше

Кому не хочется быть порядочным? Вот и стараются мужчина и женщина (каждый по-своему) поддержать репутацию порядочности – так сказать, работают на имидж: он изменяет, она безропотно сносит все его похождения, свято чтит устои брака (даже если он не зарегистрирован церковью или государством).

С другой стороны, разница в восприятии ситуации измены напрямую связана с трактовкой таких понятий, как «любовь» и «секс». В мужском понимании – это разные вещи. Женщины же чаще всего отождествляют эти понятия.

Все дело в сознании! У женщин в мозгу существует определенная связь между так называемым центром любви и центром сексуального удовольствия, причем нередко последний «включается» (то есть приходит в действие) только после того, как активизируется центр любовный. У мужчин, вероятно, подобная связь отсутствует, поэтому для них секс – это секс, а любовь – это любовь; секс без любви, следовательно, еще не измена (а любовь без секса – разве это жизнь?).

Первый вопрос, который женщина задает мужчине, уличив его в измене: «Ты ее любишь?» Изменщик отвечает: «Нет, люблю я тебя, а это – так, нечто физическое». Такой ответ часто воспринимается женщиной как лживая уловка, жалкая попытка заслужить прощение, заставляет женщину еще сильнее переживать, вызывает ответное недоверие, злость, жажду мести. Между тем, возможно, мужчина и не врет вовсе, потому что он отделяет секс от любви.