Пыль Снов

Взгляд королевы отвердел: - Я же говорю - очень любопытно, Смертный Меч. - Она помедлила. - Становится очевидным, что среди всех важных персон, вовлеченных в нынешние приключения, одна я остаюсь в неведении.

- Ваше Высочество?

- Ну, все вы куда-то идете. В Пустоши, не иначе. А через них в Колансе. Мои предостережения относительно мрачной - нет, ужасающей - ситуации в тех далеких землях остались не замеченными.

- Напротив, Королева Абрасталь, - возразила Кругхева. - Мы обратили на них самое пристальное внимание и высоко ценим ваши советы.

- Тогда ответьте: вы идете, чтобы завоевать себе империю? Колансе, истощенное внутренней рознью, засухой и голодом, окажется легкой добычей. Конечно, вы не можете считать измученное население главным своим врагом? Но вы же там не бывали. Если, - добавила она, - вы удивлялись, почему я все еще с хундрилами, так далеко от родного государства, трачу недели ради грядущих переговоров с Адъюнктом - теперь, возможно, вы разгадали мои причины.

- Любопытство? - подняла брови Кругхева.

На лице Абрастали мелькнуло раздражение.

“Да, королева, я отлично вас понимаю”.

- Уместнее описать это как тревогу. Я правлю Болкандо совместно с Королем и несу ответственность за удержание народа в узде. Мне отлично известна склонность человечества к хаосу и жестокости. Главное назначение власти - сдерживать их, принуждать к цивилизованности. И начинать я должна с себя. Так не тревожит ли меня мысль, что я, возможно, помогаю орде бешеных завоевателей? Не угнетает ли мою совесть идея, что я способствую вторжению в чужое королевство?

- Обширность выгод, истекающих из общения с нами, - сказала Кругхева, - должна привести к мысли, что вы, Ваше Высочество, и ваш народ получите много благ цивилизации, притом без особенных расходов.

Вот теперь она рассердилась по-настоящему, видел Танакалиан - эта суровая, ясноглазая королева, восседающая на коне посреди отряда солдат. Истинная правительница народа. Истинная служанка народа.

- Смертный Меч, я говорила о совести.

- Лично я полагаю, Ваше Высочество, что изрядное количество монеты может разрешить любые трудности. Не такая ли вера господствует в Летере и Сафинанде, как и в Болкандо?

- Значит, вы действительно решили наброситься на несчастный народ Колансе?

- Если и так, Ваше Величество… неужели вы не ощущаете облегчения? Не говоря даже о малазанах, мы стоим у стен вашей столицы. Захватить королевство… ну, ваше уже у нас под руками. Не нужны дальнейшие походы, трудности и лишения. А малазане уже успешно завоевали Летер. Весьма уютное гнездо - но они решили не сидеть в нем.

- Я именно об этом! - рявкнула Абрасталь, стягивая шлем, распуская каскад буйных, увлажненных потом волос. - Почему Колансе? Чего вам нужно от Колансе, во имя Странника?!

- Ваше Высочество, - сказала не потревоженная нежданной вспышкой монаршего гнева Кругхева, - ответ может поставить нас в сложную ситуацию.

- Почему?

- Потому что вы говорите о совести. Воздерживаясь от объяснений, Ваше Высочество, мы дарим вам возможность заботиться только о своем народе. Вы его Королева, и в этом важнейшее различие между нами. Мы, Напасть, с начала и до конца несем ответственность лишь за себя, за исполнение задачи нашего существования. То же самое относится к вождю Желчу и Горячим Слезам. И, наконец, самое важное: те же обстоятельства определяют путь Охотников за Костями. - Она чуть склонила голову. - А вот принц Брюс вскоре может оказаться перед трудным выбором - вернуться в Летер или сопровождать Адъюнкта и ее союзников.

- Итак, - оборвала ее Абрасталь, - служа лишь себе, вы готовы нести ужас и страдание сломленному народу?

- Мы этого не желаем, Ваше Высочество, но к этому можем прийти.

В потрясенной тишине Танакалиан видел, как тускнеют глаза королевы, как наморщивается лоб. Казалось, душу ее заслонили облака сомнений. Когда она заговорила, голос звучал шепотом: - Значит, вы так и не объяснитесь, Смертный Меч?

- Тут вы правы.

- Вы говорите, что служите лишь себе. Звучит фальшиво.

- Простите, что заставила вас сомневаться.

- На самом деле, - настаивала Абрасталь, - я начала подозревать прямо противоположное.

Смертный Меч молчала.

“Тут вы правы”, молча ответил Танакалиан, насмешливо воспроизводя слова Кругхевы, “Всё, что мы делаем, служит не нам, а всем вам.

Бывает ли что-либо более славное? Если нам придется проиграть, если мы должны проиграть - как я думаю - разве можно вообразить конец более приятный? Величайшая в мире неудача.

Да, все знают сказание о Падении Колтейна перед вратами Арена. Но конец наших дней заставит померкнуть это сказание. Мы желаем спасти мир, а мир сделает все что возможно, чтобы помешать нам. Проследит за неуспехом. Смотрите, как мы выдавливаем кровь из каменного сердца!

Но нет. Свидетелей не будет. Если сущее - поэма, мы стоим в тишине между строк, упорные слуги безвестности. Никто не увидит, никто не узнает. Ни могил, ни камней, прикрывающих разбросанные кости. Ни кургана, ни погоста. Мы останемся в пустоте, не позабытые - ведь забвение подразумевает знание - а никогда не узнанные”.