А утром, позавтракав, время девять часов было, я прибрал всё, и пешком прогулялся по довольно густому лесу до дороги. Далеко было, думал близко будет. Километра два шёл по лесу пока к трассе на Горький не вышел. Не асфальт, гравий и щебень. Попадались лесные дороги в пути, но это не то. Достал «эмку» и отряхнув щёткой форму, в парадной всё же был, сел на место водителя и покатил к городу, под ритмичные звуки музыки. Поставил испанскую румбу, что-то её захотелось. За мной столб пыли, дорога сильно побитая, но километров сорок держать можно. А вот машин на трассе мало видел. Попались и местные дорожники, как раз окраины Казани вдали показались, бригада работала. Два старика, остальные женщины. Десятка три. М-да, лошади, телеги, один старый трактор с хлипким на вид отвалом, машин не было. Ничего, война закончилась, скоро мужчины вернутся, и техника будет. Немного потерпеть осталось. Посигналив и помахав дорожным рабочим, я проехал не спеша мимо, чтобы пылью их не накрыть, хотя те и сами пыли немало создавали. А так видно, что засыпали и трамбовали ямы, щебнем, а трактор разравнивал. Споро работают, молодцы. Так подъехав к окраине, я въехал в улочки, и покатил к центру. Город я не особо хорошо знал, хотя родился тут, помню ещё сюда прилетал убить своего поддельного сына. Не моим был, но не тронул, узнав чей тот. Потом в других жизнях бывал, в разное время, но вот чтобы хорошо знать город, да ещё когда его не отстроили, без микрорайонов, в старом виде, это нет. Поэтому поглядывая по сторонам, приметив милиционера на перекрёстке, подкатил, встав у кромки проезжей части, и покинув машину, прогулялся к постовому. Вот он мне обстоятельно и объяснил где находится нужный военкомат. Доехал за пять минут и припарковав машину прошёл в здание. Вообще тут очередь, в коридорах десятка два молодых парней в военной форме, фронтовики с медалями и орденами. Герои и Победители.
Меня пригласили в кабинет зама военного комиссара, и пока искали личное дело Маринина, опрашивали, чаем напоили. Герои в Казани, да и в Татарии, есть, просто я один из первых в отставку выхожу. Любопытничали, узнавали, как там и что. Я-то войну в Австрии по сути закончил, в санитарном эшелоне потом ехал. И сейчас с тростью хромая хожу для виду. Так что, о Берлине похвастаться не могу, так и сказал, меня там не было. Опечалил. Однако личное дело нашли, оформили всё, и всё, я больше не военный человек, сам за себя думаю, что делать и как жить, так что тепло попрощался с работниками военкомата, а что, я их трофейными шоколадками кормил, военному комиссару часы наручные задарил. Немало женщин было, им шоколадки ушли. Так что в хорошем настроении покинув здание военкомата, я устроился в салоне машины и поехал уже к детдому. Кстати, время к обеду подходило, без десяти двенадцать. У меня часы точные, по Москве. А весь детдом меня ждал. Ну а что, телефон проведён директору был, всё же государственный объект, я от комиссара позвонил, тот номер детдома знал, пообщались. Поэтому я свернул в узкую улочку, убедился, что лишних глаз нет, и убрав «эмку», достал «полуторку». Ту самую, что досталась от диверсантов. Едва успел достать, как женщина с сумкой в руке свернула в этот проулок. А машина ледяная, промёрзшая. На тенте сверху и кабине снег. Стряхивать не стал, сама стает и стечёт, а откинув борт, и убрав тент в сторону, забрался в кузов. Там и стал набирать подарки детдому. Я же в гости еду, к детям. Не жлоб, не жадничал. У правого борта, от кабины до заднего борта пластиковые ящики с помидорами и огурцами, в три ряда. Ну дети вряд ли оценят, а вот воспитатели вполне. У левого борта ящики с шоколадом, в основном с орехами, сладкий. Местное производство, в одной из жизней в сорок четвёртом в Швейцарии склад обнёс. Дети оценят. А между ящиками всё забил дынями и арбузами. Тут пришлось задний борт закрывать, чтобы ничего не потерять и уже остальное укладывать, даже тент задний завязал, чтобы что не выкатилось. Сделав это, я посмотрел вслед женщине, та уже мимо прошла, но когда проходила у машины, уж больно с любопытством внутрь заглядывала. Что могла увидеть? Да особо ничего. При ней я ничего не доставал. Дальше запустив двигатель, дал прогреться, а то на морозе сколько-то простояла. Воду не требовалось сливать из радиатора, теперь уже и не надо, под машиной лужа, немало с неё стаяло и стекло, и вот так сев в кабину, дважды хлопнув дверью, сразу не закрылась, включил первую скорость и не спеша покатил к выезду с улочки. А это тупик оказался, дальше человек пройдёт, сюда та женщина и свернула, а машина нет. Ничего, развернулся, и покатил обратно, откуда заехал на легковой машине.