Пылающий бог

– А! Нет, но близко к тому. Его жена меня уволила, а потом начала говорить всем соседям, чтобы меня не нанимали. Это привлекло ко мне внимание. Так что я совершила ночной налет на арсенал, уболтала мальчишку-конюха одолжить мне лошадь и сбежала на юг. – Она поведала все это с таким задорным легкомыслием, словно говорила о последней синегардской моде. – В Рюйцзине мне сказали, что вы ушли на юг, и я шла по следу из трупов. Чтобы вас догнать, много времени не потребовалось.

– Ну, мы… У нас разногласия с Рюйцзинем, – призналась Рин.

– Я так и поняла. – Венка кивнула на ожидающие войска: – И как тебе удалось заполучить армию у Гужубая?

– Освободила для себя должность.

Рин оглянулась через плечо на солдат. Суцзы и другие офицеры застыли посреди дороги, с любопытством наблюдая.

– Это друг, – объяснила им Рин. – Пошли.

Колонна возобновила движение к Лэйяну. Рин тихо разговаривала с Венкой, время от времени оглядываясь, чтобы проверить, не подслушивает ли Суцзы.

– Слушай, а Нэчжа послал кого-нибудь на юг?

Венка выгнула брови:

– Насколько мне известно, нет. А что?

– Уверена?

– Предполагается, что он до сих пор плетет интриги во дворце. По слухам, дела у него неважнецкие, он уже несколько недель не в строю.

– Что?! – вскинулась Рин. Ее сердце внезапно заколотилось. – Что это значит?

Катай с любопытством уставился на нее. Рин сделала вид, что не заметила.

– Он ранен? – спросила она.

– Вряд ли, – ответила Венка. – Он не был на полях сражений уже несколько недель. В прошлом месяце Вайшра отозвал его из провинции Тигр. Он много времени проводит с гесперианцами, ведет переговоры с их представителями, и ходят слухи о его болезни. Выглядит он паршиво, синяки под глазами. В общем, так говорят. Трудно сказать, слухи это или правда, раз никто из моих знакомых не видел его воочию, но мне кажется, все серьезно.

Рин ощутила укол глупого беспокойства и тревоги. Но тут же подавила его.

– Как думаешь, он умрет?

– Не знаю, – сказала Венка. – Говорят, с ним работают лучшие гесперианские лекари, хотя это может принести больше вреда, чем пользы. Сомневаюсь, что в ближайшее время он возглавит армию.

Значит ли это, что Рин ничего не грозит? Неужели Нэчжа просто водит ее за нос? Его болезнь – не помеха засланным в лагерь шпионам, он все равно знает, где она спит каждую ночь. Но если Венка права, если Нэчжа и его отец по-прежнему заняты севером, пока что можно не беспокоиться о грозящей ловушке.

Эта передышка долго не продлится, но Рин намеревалась воспользоваться каждым подаренным днем.

– В чем дело? – спросила Венка. – Ты чего-то боишься?

Рин и Катай переглянулись. Они пришли к молчаливому соглашению не говорить Венке о письме. Чем меньше народа знает, тем лучше.

– Ничего, – отозвалась Рин. – Просто… просто хочу быть уверенной, что нас не ждет сюрприз.

– Уж поверь, – фыркнула Венка. – Вряд ли он сейчас в состоянии даже ходить.

Некоторое время они ехали молча. Рин уже видела на горизонте силуэт Лэйяна, отсюда до города вела прямая дорога.

– Так что здесь произошло, во имя всех богов? – вскоре спросила Венка. – По пути я проехала через несколько деревень. Народ там совершенно свихнулся.

– Бремя победы, – ответила Рин. – Чем дальше, тем больнее.

– Они сдирают с людей кожу заживо, – сказала Венка.

– Потому что те продавали девочек за еду.

– Ясно. Что ж, справедливо. – Венка смахнула с руки невидимую пылинку. – Надеюсь, их еще и кастрировали.

Позже в тот же день, когда Рин выехала посмотреть на тренировки бойцов, к ней подошла сморщенная старуха, тащившая за собой двух тощих девчушек со связанными руками.

– Мы слышали, ты берешь девушек, – сказала она. – Эти подойдут?

Рин так ошарашила подобная непочтительность, что она чуть не приказала отвести старуху к позорному столбу, но помедлила и всмотрелась получше. И увиденное ее озадачило. Девочки были худыми и костлявыми, явно не старше пятнадцати, они прятались за спиной старухи, словно боялись, что их кто-нибудь увидит. Вряд ли они хотели поступить в армию – все женщины, записавшиеся в армию юга, делали это с гордостью и по собственной воле.

– Так ты берешь девочек? – не унималась старуха.

Рин колебалась.

– Да, но…

– Они сестры. Можешь получить их за две монеты.

Рин вытаращила глаза:

– Что-что?

– За одну монету? – нетерпеливо предложила старуха.

– Я не дам тебе ни гроша, – нахмурилась Рин. – Я не…

– Они хорошие девочки, – сказала старуха. – Проворные. Послушные. И не девственницы…

– Девственницы? – повторила Рин. – Ты что себе вообразила?

Старуха посмотрела на Рин как на полоумную.

– Говорят, ты берешь девушек. Для армии.

И тут все встало на свои места. У Рин сжалось сердце.

– Нам не нужны проститутки.

Женщину ответ ничуть не смутил.

– Одна монета.

– Проваливай! – рявкнула Рин. – Или я брошу тебя в тюрьму.

Женщина харкнула Рин под ноги и прошла дальше, потащив девочек за собой.

– Стой, – велела Рин. – Оставь их.

Старуха остановилась, и на мгновение показалось, что она собирается возмутиться. Тогда Рин пропустила между пальцами тонкую струйку огня и закрутила ее вокруг запястья.

– Это не просьба.

Без единого слова старуха поспешно ушла.