Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта

– Она сказала: «Езжай!» Ты представить себе не можешь, как я был взбешен. Еле сдержался, чтобы не ударить её. Для неё было бы лучше, если бы я не вернулся, я прочитал это в её глазах. Я никогда не бил женщин, но в тот момент мне хотелось бить её до тех пор, пока она не потеряет сознание.

– Так и не врезал ей?

– Нет, не смог…

– Ну, ты даёшь Король, – это же надо, из-за бабы он на войне оказался. Нашёл, чем девичье сердце покорить. Да им сейчас плевать, – герой ты или маменькин сынок. Для тех девушек, которые считают себя красивыми, у идеального мужчины должна быть возможность дарить своей девушке материальные блага. Ну, а если ты бесперспективный, будешь довольствоваться третьим сортом.

– Ты прав, представляешь, она после того, как мы с ней год прожили, квартиру в ипотеку взяла, как взносы начала выплачивать, так её отношение ко мне резко поменялось. Скандалы начала устраивать, говорила, что не помогаю ей, а чем я ей помогу, на заводе особо не заработаешь. После её слов у меня всё оборвалось, раньше были цели, планы, а теперь ничего не хочу. Уже несколько дней прошло, как я уехал, а она мне ещё не звонила, ты представляешь?

– Забудь её, Король, зачем ей ополченец, ей теперь нужен торговец или мажор. Вот ранят тебя здесь, может в госпитале, с какой-нибудь медсестрой познакомишься. Ты видел? Какие на Донбассе гарные дивчины! Так что подбирай свои сопли и пошли в комендатуру.

* * *

В курилке сидел Митяй и с довольным видом поглаживал стёршийся, весь в трещинах наколенник.

– Где взял Митяй? – присаживаясь рядом, спросил я.

– Бойцы с выезда вернулись, проходили мимо, вот и подарили.

– А ты не думал, что вероятно хозяина этой вещи уже нет в живых, посмотри какая трещина с краю.

– А мне то что, ну нет и нет. Я хозяина этой вещи не знал, а от подарка, как гласит народная мудрость, отказываться не вежливо.

– Ну вот, а ты всё злился, что тебя при комендатуре оставили, глядишь через неделю полностью все части соберёшь.

Митяй откинул наколенник в сторону и стал искать что-то по карманам, затем, достав пачку сигарет, он закурил и после нескольких глубоких затяжек выдохнул.

– Я в ополчение записался, не для того чтобы барахло это собирать, а для того чтобы пользу приносить. Не могу я здесь просто так сидеть или «БТР» охранять, тошно мне, аж выть хочется.

– Слушай, Митяй, здесь на постое отряд Моторолы, если у тебя есть опыт, сходи к их старшему, он сегодня ночью приехал, вроде здравый парень. Поговори с ним, так мол и так, служил в разведке, а направили «БТР» охранять. Я думаю, тебя возьмут. Тем более, что у них потери.

– А ты почему не подойдёшь?

– Я на технику хочу, буду здесь ждать, когда танкисты появятся.

– Пойду, поищу их главного, а ты дело говоришь! Я бы не догадался, – сказал Митяй и поспешив внутрь, оставив лежать наколенник на лавочке.

Возле «БТРа» появился молодой парень, его чёрные курчавые волосы топорщились в разные стороны. На затылке виднелся совсем свежий шрам от ожога, который спускался вниз под футболку. Забравшись на башню и открыв люк, он спустился внутрь.

Из комендатуры вышел его напарник, пожилой мужчина, подойдя к «БТРу», он закинул снаряжённую ленту для «КПВТ²¹» в боевое отделение. После того, как они зарядили ленту, пожилой ополченец несколько раз выскакивал и протирал тряпкой стёкла, которые защищали оптику прицела снаружи.

Возле «БТРа» остановился «Урал», который мы видели, выходя из столовой. Кабина и кузов грузовика были очень пыльными, а из щелей между бортами торчали обломанные ветки деревьев. Из кузова стали выгружаться пыльные ополченцы. Почти все они зашли в комендатуру, и только двое из них присели в курилке.

– На боевую ездили? – обратился я к одному из них.

– Штурмовики видели? Сегодня над городом работали…

– Конечно, мы как раз в столовой были.

– Один самолёт сбили, так что сегодня в новостях покажут. Два лётчика катапультировались, одного поймали, а второго в зелёнку стало относить… когда поняли, что может уйти, решили на поражение. Со всех стволов по нему е…

– Будет знать, как по жилым домам работать, – затягиваясь примой без фильтра, добавил пожилой боец сидевший рядом.

– К вам в отряд смотрю техника пришла? – указал я рукой на стоявший «БТР».

– Эти, так они ж погорельцы…

– Как это, – спросил я.

– Ну, вон тот парнишка, кучерявый, вместе с экипажем горел в «БМП», у него вся спина обожжена, пока он в госпитале лежал, его экипаж снял с пьедестала «БТР» – памятник участникам боевых действий в Афганистане, привели его в рабочее состояние и теперь на нём воюют.

– Кошмар, – удивился я.

– Это нормально. Вот в Луганской области, с пьедестала сняли ИС-3, так ты представляешь, он завёлся, его использовали как «ДОТ», в местном музее удалось отыскать только пять боевых снарядов, и когда «укры» пошли в наступление, ополченцы после трёх выстрелов попали по вражескому танку, так у того от 122 мм снаряда просто сорвало башню.

Зайдя в комнату, я прилёг на тумбочки, Король сидел, облокотившись на стуле, и набирал текст в телефоне.

– Ей пишешь?

– Да, сам решил написать.