Пылкая дикарка. Часть первая

Но какие они были мягкие, какие приятные, когда прикасались к ней, несмотря на то, что он был зол на нее из-за поддразниваний. У него было такое чистое, такое сладостное дыхание, когда он целовал ее, а от его кожи исходил тонкий запах дорогого мыла и табака, который просто опьянял ее. Вспоминая, как он ласкал ей грудь, она сама дотронулась до нее, и вновь ее охватила приятная сонливость, как и тогда, вместе с ним.

Каждый раз, когда она привозила на рынок улов креветок, она искала его. Он непременно вернется — Коко это знала. Ведь он обещал принести ей золотую монетку взамен потерянной, и он, несомненно, сдержит свое обещание. Он не был похож на ее отца, который был готов пообещать все что угодно, когда напивался, но потом вполне естественно ничего не помнил.

Она слегка нахмурилась, подумав об отце, но он уже не беспокоил. С той ночи, когда она, лежа на своем набитом мхом тюфяке, проснулась из-за того, что он, нашептывая имя матери, забрался в пьяном виде к ней в постель. Она спокойно достала свой нож для освежевания и уперла его кончик ему в горло. Стоило ему чуть наклониться вперед, она бы вспорола ему горло. Весь задрожав от страха, он заплакал и поклялся, что больше такого никогда не повторится, но с тех пор она спала с привязанным к бедру ножом.

Почему она не приставила нож к горлу месье Кроули? Это была для нее тайна, которую она постоянно пыталась разгадать. Почему она не отпрянула от его прикосновения, как от прочих мужчин, которые внушали ей только отвращение. Она об этом думала постоянно, объезжая расставленные капканы.

Почему эта мускусная крыса, спрятавшись наполовину в камышах, следила за ней своими глазами-бусинками?

Крыса с легким всплеском нырнула в воду. Коко увидела, как закачался камыш возле ее домика, слепленного из грязи — крыса проникла туда через подводный вход. Еще одна тайна, но она догадалась, — Мадам Мускусная крыса будет чувствовать себя в значительно большей безопасности, если ее никто не увидит, как она проникает к себе в дом. Но ей не хватало смекалки, чтобы избежать расставленных капканов. Из нее получалась превосходная шкурка, хотя месье Вейль, который покупал у нее мех, платил больше за гладкую норку.

Коко пыталась представить, в каком доме жил месье Кроули. Она об этом не имела никакого понятия, но подозревала, что его дом был гораздо больше этих подвергшихся испытаниям стихии коттеджей, стоявших вдоль ручья, да и костюм у него был совершенно другой, куда более изящный, чем те, которые носили рыбаки или кайюны-фермеры, которых она часто видела на рынке. Ей очень хотелось знать, будет ли он на причале, когда она отправится туда в очередной раз.

Через неделю Ивану нужно было совершить деловую поездку в Новый Орлеан, а так как Нанетт все время дулась, Элизабет решила не сопровождать его в этом двухдневном путешествии. Многие из их друзей в это время года переезжали из своего временного городского пристанища в свои имения.

Раф доставил его на пристань у ручья Лафурш, где он должен был сесть на пароход, следующий до Дональдсонвиля. Он провел ночь в таверне, а на следующее утро сел на комфортабельное судно, чтобы совершить неторопливое, приятное путешествие вниз по Миссисипи. Во время поездки он мог наслаждаться всеми красотами по берегам реки, а также разглядывать большие импозантные особняки старинных колониальных имений.

Приближаясь к порту, Иван почувствовал возбуждение, вызванное постоянными переменами и царившей в Новом Орлеане суматохой. Ему нравилось, как шла торговля в порту, что, казалось, совсем не соответствовало сонной, ограничивающейся лишь собственными интересами атмосфере, царившей в самом городе. Он это почувствовал еще за семь миль до пристани возле Пляс д'Арм в самом сердце старого квартала, где возле дамбы в два-три ряда стояли, ожидая разгрузки, лодки-плоскодонки.

Отпустив слугу с багажом, Иван нанял одного из слонявшихся по набережной бездельников и попросил отвезти его в садовый район, в ту часть города, где поселилось множество американцев, и показать ему дом его школьного приятеля из Вирджинии Амоса Филдинга.

Это он оказал на него в свое время решающее воздействие, убедив отправиться на поиски счастья в Луизиану, и все это время Элизабет пользовалась гостеприимством Амоса и его бледной, худосочной жены.

Хозяева радостно приветствовали его и сразу же потребовали рассказать все новости о Элизабет и дочери.

— Как жаль, что они не приехали вместе с вами, — сказала Джейн Филдинг. — Надеюсь, вы обязательно привезете их осенью, когда начнется очередной светский сезон?

У бездетной четы Филдинг был прекрасный дом в колониальном стиле, окруженный большим тропическим садом, и вообще они были очень радушными хозяевами.

— Лиззи рассчитывает на это, — заверил ее Иван.

— Как вы находите, изменился ли наш город? — спросил Филдинг, взяв в руки графин, полный отменного вина.

— Да, после Черного ручья он кажется весьма оживленным.