Пылкая страсть

Патриция молчала, надеясь, что Чарлз подаст ей знак, освобождающий ее от данного ему обещания. Когда же тот предательски повернулся спиной, она поняла, что ее надежды напрасны и придется принять ужасные условия игры.

Стивен Керкленд был неглуп. Он давно понял, что Рирдон умышленно вовлекает его в игру. Стивен мысленно вернулся к встрече, которая состоялась час назад на втором этаже кирпичной таверны на Юнион-стрит. Там присутствовали многие известные виги, члены организации «Сыны свободы», выступающие за независимость американских колоний.

Чарлза Рирдона давно подозревали как британского шпиона в связи с его явным интересом к передвижениям Стивена Керкленда, и члены организации убедили того продолжить общение с англичанином, чтобы узнать, какую цель тот преследует.

Заметив неистовый взгляд Патриции, устремленный на своего делового партнера, Стивен понял, что она действовала не по собственному желанию, а по указке Рирдона. Эта мысль уязвила его самолюбие. До этого момента он не предполагал, что Рирдон его обманул, заставив поверить, что Патриция добровольно помогала ему осуществить свой план. Неужели Рирдон настолько ей дорог, что она готова пожертвовать ради него даже своей честью? Что ж, она сполна за это заплатит.

— Я еще раньше вас предупреждал, Патриция, что всегда играю только по-крупному. Жду вашего ответа, миледи, — холодно произнес он.

Патриция какое-то мгновение колебалась, затем с решительным видом подвинула колоду карт на середину стола.

— Может быть, приступим к делу, капитан?

Она не подняла головы на звук закрывающейся двери, когда Чарлз Рирдон поспешно покинул комнату.

Глава 6

Казалось, результат игры был предопределен с самого начала. Госпожа Удача прочно обосновалась на стороне Керкленда. Патриция храбро сражалась, но он в каждой партии неизбежно выходил победителем.

Патриция чувствовала, что теряет самообладание, тогда как Стивен, напротив, выглядел весьма спокойным, подобно матадору, уверенно изматывающему раненого быка болезненными уколами, прежде чем нанести смертельный удар.

Проиграв последнюю партию, Патриция закрыла глаза и опустила голову на сложенные на столе руки. Ее тело оцепенело, но разум никак не мог смириться с мрачной реальностью — пришла пора расплачиваться за проигрыш. «Как я могла согласиться на такие условия? — спрашивала она себя. — Можно ли его уговорить изменить ставку?»

Стивен сидел, спокойно наблюдая за ее муками.

— Может быть, попробуем сыграть еще и в шахматы?

Довольно странно, но он предложил это без тени насмешки, пристально изучая превосходную линию ее точеного профиля. «Боже, как она красива», — восхищенно подумал Стивен.

Она открыла глаза и встретила его страстный взгляд.

— Капитан, я не собираюсь вас умолять о пощаде.

— Пожалуйста, не надо, Патриция. Мы играли по-честному, и, проиграв, я был готов выполнить свои обязательства.

— Может, существует нечто более ценное, что я могла бы вам предложить?

— Я могу подумать, что вы намерены отказаться от своего слова. — Его голос был совершенно бесстрастным.

Патриция подняла голову и посмотрела ему в лицо. В ее зеленых глазах блеснуло негодование.

— Я не отказываюсь от своего слова, капитан, но вы должны понять, как это для меня мучительно. — Ее подбородок дрожал от волнения. — Я ведь не какая-нибудь проститутка, капитан Керкленд.

— Вы стали ею, мадам, в тот самый момент, когда поставили на карту свое тело.

Она покраснела от такого откровенного заявления и почувствовала, что все ее надежды рушатся.

— Неужели у вас не хватит благородства, чтобы освободить меня от подобного обязательства? — безнадежно спросила она.

— Боюсь, что нет, Патриция. Я всегда плачу свои долги и вправе ждать того же от других. — Он отодвинул стул и встал. — Не стоит тянуть, миледи, — мягко сказал Стивен. Он обошел стол и помог ей подняться. Патриция протянул^ дрожащую руку.

Его теплая ладонь коснулась ее ледяных пальцев.

— Как холодна ваша рука, Патриция, — с тревогой сказал Стивен. Он взял ее другую руку и обе прижал к своей груди.

Ноги у Патриции тоже дрожали. Она ощущала слабость от его близости. В полном оцепенении она позволила ему без всякого сопротивления вывести себя из комнаты и увлечь в спальню.

Лампа освещала комнату мягким золотистым светом, создавая уютную, спокойную атмосферу. Она разительно отличалась от состояния Патриции. Беспомощно оглядывая спальню, девушка повернулась к стоящей перед ней высокой фигуре.

Стивен медленно протянул к ней руки и привлек к себе. Она все еще оставалась неподвижной, когда он склонил голову и прильнул к ее губам.

Горячий поцелуй вывел Патрицию из гипнотического состояния. Безразличие и вялость сменились потрясением от происходящего.

Вместе с потрясением возникло сопротивление.

Природный инстинкт самосохранения возобладал над нелепыми обязательствами, и она начала бороться, чтобы прервать поцелуй.

Стивен поднял голову.

— Что это значит, Патриция? Вы сопротивляетесь? — спросил он насмешливо.