Пыльные слезы (ЛП)

— Юный возраст для обучения, — фасматрикс села на пятки, сжимая лицо Айлет, но уже не заглядывая глубоко. — Твоя история плохо сходится, венатрикс. Но, когда ты говоришь, что твоя наставница — не еретик, я вижу, что ты веришь в свои слова.

— Холлис ди Тельдри — верная слуга Эвандера, — заявила Айлет. — Ее верность Ордену не подлежит сомнению.

— А твоя?

Айлет открыла рот. Но не могла ответить. Она знала, в какие игры попала, покинув Гилланлуок. Она знала, какую свободу давала своей тени. Это делало ее не верной Богине и учениям святого? Вся ее жизнь была посвящена делу Эвандера. Несколько ошибок не были ересью.

Но станет ли она с этого дня чтить учения святого от начала до конца? Она будет подавлять Ларанту, как всегда говорила Холлис? Она будет наказывать вечно тень за то, что она существовала в ней.

Конечно, она должна была. Ее тень была жестоким паразитом.

Ложь. Айлет не могла говорить такую ложь. Она закрыла глаза и склонила голову.

— Интересно, — сказала фасматрикс. Она резко встала, ее плащ покачнулся от быстрого движения. Резкий хлопок, и два эвандерианца поймали Айлет за руки, подняли ее. — Интересно, — повторила домина, — но это бессмысленно без проверки. Держите ее. А ты, — она махнула другому эвандерианцу неподалеку, — держи ее голову. Не давайте ей двигаться.

Айлет напряглась, третий эвандерианец подошел за ней, сжал ее голову сильными ладонями. Она ощутила в этой хватке не только смертную силу, но и силу тени.

«Ларанта! — невольно позвала она, потянулась к силе своей тени. — Ларанта, ко мне!».

Но ее тень не ответила, а глаза фасматрикс пылали:

— Не зови свои силы при мне, девочка, — прорычала она. — Помни, я в твоем разуме. Ты обрекаешь себя. Встань смирно!

Тело Айлет сковал паралич. Не важно, что два эвандерианца держали ее руки, а третий — голову. Сила тени фасматрикс заморозила ее на месте. Она не могла даже моргнуть, смотрела, как фасматрикс сняла перчатку и протянула ладонь. Один из ее помощников опустил сияющий инструмент в ее ладонь. Айлет узнала этот предмет. Тем же предметом Фендрель указывал ее глаз.

Крик рос в груди Айлет, но она не могла его выпустить, так крепко сжала ее тень фасматрикс.

«Ларанта! Ларанта!» — кричала она, несмотря на предупреждение. Она не сдержалась.

Фасматрикс-домина броском гадюки приблизилась, поймала Айлет за затылок и уколола иглой ее глаз. Боль смогла разрушить хватку тени на ней.

Айлет отдернулась, крик вырвался изо рта. Эвандерианцы удерживали ее, но она билась в их хватке, смогла оттолкнуть одного и ударить по кому-то еще. Она промазала, но эвандерианец, державший ее за голову, поймал ее за плечи, развернул и прижал к полу лицом вниз, колено до боли уперлось ей в поясницу. Она извивалась, но не могла сбежать. Еще два эвандерианца давили на ее руки. Она зажмурилась от боли и бессильно рычала.

— Да, неприятный тест, — прохрипела фасматрикс-домина. Через миг Айлет услышала звяканье хрусталя. Она открыла не пострадавший глаз, увидела, как фасматрикс опустила каплю крови с иглы в бутылочку кружащейся жидкости. Странно сияющей жидкости. И в этот раз Айлет поняла, что это было.

Эйтр. Чистый эйтр.

Она забыла о боли, давно пропал туман сома. Айлет смотрела со смесью восторга и страха, как домина кружила жидкость. Эйтр был самым странным веществом из известных людям, ни стихия, ни руда, ни овощ, ни минерал, а живое материал, который рос, менялся, порой будто учился. Залежи находили в древних местах, развалинах и храмах, и когда-то, видимо, их было много, еще до того, как Богиня создала людей. Фасматоры предполагали, что этот материал остался после того, как Богиня вырезала нашу реальность.

Он был более редким, чем золото, бриллианты и облидит. Айлет поражалась даже небольшому количеству во флаконе.

Тень домины работала — магия окружила флакон и управляла жидким эйтром, взывала в жизни свойства, о которых Айлет и не догадывалась. Странная алхимия физического и духовного, осязаемого и нет. Жидкость во флаконе стала бурей энергии, пульсировала так, что даже смертные без тени могли ощутить.

А потом буря резко утихла. Пульс пропал, и эйтр опустился… и изменился.

Фасматрикс перевернула бутылочку над ладонью, высыпалась серебристая пыль.

— Вот, доминус Фендрель, — сказала она без эмоций. — Вот и твой ответ.

— Она родилась с тенью. Как я и думал, — Фендрель стоял над Айлет как ангел. Он повернулся и рявкнул эвандерианцам в холле. — Готовьте костер.

Сердце Айлет замерло. Она не верила в услышанное, не понимала слова доминуса. А потом ужас вспыхнул в ней, и она завизжала:

— Нет! Ошибаетесь! Невозможно! — ее тело боролось почти против ее воли, но с такой силой, что мужчина, давящий коленом на ее спину, упал на бок, и она почти вырвалась из хватки двух других. — Нет, прошу! Я не родилась с тенью! Не делайте этого! Нет! — она рыдала, ее тошнило, она почти сошла с ума от страха. Она не знала, что делала, что говорила.

— Отведите ее в комнату и верните проклятия на крови, — сказала фасматрикс, перекрыв голосом рев в голове Айлет. — Мы немедленно начнем подготовку. Казнь пройдет на рассвете.