Пыльные слезы (ЛП)

Не важно, что он слышал ложь. Не важно, что скрывались тайны. Не важно, что пророчество Богини не спасло их, и что вера Террина уменьшилась. Не важно, что еще мог бросить в него мир или судьба. Он знал одно с точностью: он никогда не бросит брата.

Террин опустил руки и сосредоточился, повернулся к Герарду. Он расправил плечи, сжал правое запястье левой ладонью за спиной. Он снова стал венатором, говорил с принцем. Со своим королем.

— Какие приказы?

Герард встал лицом к Террину, хотя все еще сжимал тонкие пальцы Серины.

— Мы посмотрим, что венатрикс ди Тельдри добудет из пленницы.

— А потом?

— Поедем, конечно. Вместе.

Террин моргнул. Он покачал головой.

— Нет, ты не можешь…

— Разве? — глаза Герарда вспыхнули, он оскалился. — Король я или нет? Нет… — он покачал головой, опустил голову и тяжко вздохнул. — Нет, прости. Я знаю ответ, — он вдохнул, медленно выдохнул и посмотрел на Террина. — Но притворимся на миг, что я — король, а не сын обманщика в короне. Разве я, хотя бы ради вида, не должен поступить так перед своим народом? Поехать в погоню за их врагом, чтобы положить конец?

Террин покачал головой.

— Ты не должен ехать. Мы разберемся с этим.

— Мы? О чем ты говоришь, Террин?

— О Фендреле, Айлет, венатрикс ди Тельдри и себе. И других подходящих эвандерианцах.

— Думаешь, я отправил бы тебя и их на самоубийство, пока я… что? Буду греть ноги у камина и ждать новостей о вашей смерти?

Террин не помнил, чтобы брат хоть раз был таким мрачным.

— Не обязательно это самоубийство, — сказал он. — Нас стало меньше, но и Алых дьяволов тоже. И… и Одиль… если Одиль жива… не в том же состоянии, что раньше. У нас может быть шанс.

От этих слов Герард покачал головой и рассмеялся, звук был холодным и резким. Его волосы упали на глаза, зубы сверкнули в невеселой улыбке.

— Прости. Я не хотел смеяться над тобой, — он убрал волосы с лица и встретился с Террином взглядом. — Но не ошибись: это конец. С ними Инрен ди Карел. Она может перенести их с легкостью, пока у нее есть якоря. Они двадцать лет могли продумывать, как разместить якоря по Ведьминому лесу для такого путешествия. Они могли уже добраться до места назначения.

— О чем ты говоришь, Герард?

— О Дулимуриане, конечно.

Слова были мрачными, как колокол на похоронах. Террин поежился, ему было не по себе.

— Н-не понимаю.

— О, ты и это не знал? — Герард рассмеялся. — Корона из эйтра, Террин. Она не была уничтожена. И не была спрятана. Они бросили ее. Мой дядя, отец и дураки, которых они привлекли в это дело. Они бросили корону в развалинах Дулимуриана. Ведьмин лес сторожил ее все эти годы, но он не остановит Одиль. Мы уже проиграли. Но мы поедем туда.

Герард посмотрел на Серину, склонился над ней. Он провел ладонью по ее коротким торчащим волосам, разглядывал ее лицо, словно запоминал каждую черту.

— Мы умрем героями, а не лжецами, — сказал он ей, а не Террину, как это выглядело. — Я хочу лишь… Я хотел бы подождать чуть дольше. Хотел бы попрощаться с ней.

Кровь шумела в висках Террина. Он снова ощутил, как тень двигалась в нем, горячая в его душе.

— Это твой план, Герард? — сказал он. — Поехать вместе и умереть? — он сглотнул, его левая ладонь сжала правое запястье до боли. Он хотел возразить, хотел настоять, чтобы Герард остался. Как мог он, смертный, без силы тени, без обучения венатора, надеяться, что сразится с такими как Инрен, Гиллотин и остальные? Как он мог надеяться, что выстоит против Жуткой Одиль, если она все-таки вернулась? Это было глупостью, безумием.

Но в душе Герарда была решимость, яркая и заметная теневому зрению Террина, когда он смотрел на своего брата и короля, который, несмотря на ложь, заставлял верить, что это был Золотой принц, исполненное обещание Богини.

Может, его тень сводила его с ума. Ему было все равно. Он отсалютовал.

— Если такова твоя воля, моей честью будет ехать рядом с тобой. Мой король.

Герард скривился с болью в глазах.

— Не надо, Террин. Прошу. Хоть между нами не нужно этой фальши, — он отпустил руку Серины и указал на дверь. — Иди. Отыщи моего дядю. Он в часовне с телом моего отца. Он верит в свою ложь, как бы правда ни била по нему. Скажи ему… — на миг слова подвели его, но Герард быстро оправился и продолжил твердым тоном. — Скажи ему, что он уже не Черный капюшон короля. Скажи, что король требует передать капюшон Террину, венатору ду Балафру. А потом пусть готовится к пути. Король требует его услуги в последний раз.

ГЛАВА 26

Тьма часовни была наполнена эхом мертвых из Дюнлока. Эвандерианцы, которых застали врасплох, и они не смогли защититься. Не захваченные тенью люди, бессильные и уязвимые. Дети. Все, кто пострадал из-за ведьм.

И за тем эхом были голоса.

Голоса сотен. Тысяч.

Голоса, которые он не переставал слышать в душе каждый час, особенно ночью. Духи тех, кто умер от его приказов. Потому что он верил в пророчество, в лучший мир, в Избранного короля. В Золотую эпоху, созданную его двумя кровавыми руками.