Пыльца счастья (СИ)

— Зачем? – Тот тоже не излучал дружелюбия. Какая-то дамочка отвлекает от работы!

— Частички ауры. Человек был тут чуть больше часа назад. Хотите, собирайте сами.

Гоэта начинала терять терпение. Видимо, все судейские – ослы. Ничего не изменилось за четыре года.

— Послушайте… — нахмурившись, начал маг, но тут же осекся, подобрался.

Эллина мстительно усмехнулась. Так-то, сейчас начальник всыплет по первое число!

В отличие от свободных и боевых магов, судейские целиком и полностью подчинялись светским властям, состояли на государственной службе и получали взыскания.

— Возьмите у моей жены улики. – Только сейчас Эллина заметила, что стало тихо, отчего голос Брагоньера звучал особенно весомо и звонко. Тому даже приказывать не пришлось, все мигом замолчали. Авторитет Королевского прокурора сделал свое дело. – И не слышу извинений. Тебя это тоже касается. – Соэр всем корпусом развернулся к вытянувшемуся по струнке солдату. Определенно, Брагоньера в Сатии знали все. – Иначе сегодня же отравишься искать новую работу.

Извинения прозвучали, и виновник переполоха поспешил убрать подобру-поздоровому.

Гоэта шагнула к судебному магу, и тот покорно подставил ладони "лодочкой". Энергетические частицы перекочевали из одних рук в другие. Волшебник поблагодарил и покосился на Брагоньера: что-то еще? Тот мотнул головой, и маг принялся за дело. Отогнал любопытных, пересадил девушку на диван и велел позвать врача.

Эллина озадаченно нахмурилась. У бедняжки обычная истерика, дать бы воды, и все само пройдет. Только вот кожа у женщины странная – мраморная.

— Не смотри! – шепнул Брагоньер и развернул жену. Нарушая собственные правила прошлых лет, его рука легла на талию спутницы, подчеркивая: моя. – Говорить с ней сейчас бесполезно, только когда из крови выведут отраву.

— Совершенно верно, соэр, — не оборачиваясь, подтвердил маг. Он развил бурную деятельность над телом юноши, готовился уйти в нематериальный мир. – Все симптомы наркотического отравления. Погибший тоже, похоже, баловался "Пыльцой счастья", только выбрал потяжелее, не рассчитал дозу.

— Самоубийство? – живо переспросил Королевский прокурор и подтолкнул супругу к выходу.

Брагоньеру не терпелось тряхнуть стариной, снова вдохнуть воздух следствия. Он так соскучился по поискам преступников! Одно дело – контролировать, судить, другое – быть мечом правосудия. Король одновременно вознаградил и наказал, назначив на высокую должность.

— Пока не знаю, господин соэр.

Судебный маг на пару минут отрешился от мира, а Брагоньер подошел к девушке на диване. Она продолжала дрожать и смотрела в пространство. Соэр ухватил ее за подбородок и оттянул веко. Презрительная гримаса на миг исказила лицо. Значит, свидетельница действительно под действием наркотиков. Эллина слышала о них, но никогда не видела. Немудрено: официально подобные вещества запрещены, их продажа жестоко карается, однако среди великосветской молодежи считалось модным "погружаться" в иные миры. Пользовались наркотиками и врачи, абсолютно легально, но только после получения лицензии и под строгим контролем государства.

— Эл-ллл-лина, иди танцуй, — с напором приказал Брагоньер, видя, что жена не торопится уходить. – Тебе здесь делать нечего.

— Тебе тоже, — парировала гоэта и тайком поправила вырез. – Помнится, кто-то уже не следователь.

— Лина! – Соэр не собирался отступать.

Женщина покачала головой. Никуда она не уйдет.

— Что такое "Пыльца счастья"? – пристав на цыпочки, Эллина силилась разглядеть, чем занят маг. А все офицер, которому вздумалось загородить обзор от любопытных!

— Вид наркотического средства. – В голосе Брагоньера звучало раздражение. – В последний раз прошу.

Жена не сдвинулась с места, и соэр приказал ее увести.

— Найдите графиню Сорейскую, скажите, брат велел позаботиться.

Эллина упиралась, называла мужа тираном, он и бровью не повел, склонился над мертвым телом и начал осмотр. Гоэте пришлось смириться, прислушаться к доводам офицера и уйти.

Внутри все клокотало от обиды.

Можно подумать, Эллина маленький ребенок, зачем ей золовка? И что прикажете делать? Обсуждать досужие сплетни, трястись в карете домой – бал безнадежно испорчен. Брагоньер прекрасно знал, кем работала его жена. Честно трудилась, зарабатывая себе на хлеб. Она даже помогала ему, тащилась через болото, чтобы найти следы преступника.

Проклятые дворянские условности! В одну спальню на двоих делить нельзя, работать нельзя, носить брюки тоже, обнимать на людях, целовать, говорить… Да пропади оно пропадом!

Эллина вырвала руку и глянула на офицера исподлобья.

— Благодарю, — она старательно копировала интонации супруга, только в отличие от него не умела скрывать эмоции: верхняя губа подрагивала, — я больше не нуждаюсь в вашей помощи.

— Но… — Мужчина покосился на дверь Морской диванной. Она виднелась в конце короткой анфилады проходных комнат между бальным залом и музыкальным салоном.

— Не нуждаюсь, — напористо повторила гоэта. – Возвращайтесь к своим обязанностям.