Пыльца счастья (СИ)

Стена черного огня отрезала происходящее от свидетелей ритуала.

Пламя ревело. Казалось, внутри рисунка бесновался первозданный Хаос.

Соэр успел пожалеть о затее. Кто поручится, что Малис не призывал очередную тварь с Изнанки, вроде той, которую приручил покойный «друг» Эллины.

Воздух затрещал. В том месте, где сохранились чары неизвестного мага, сгустились снежинки. Брагоньер запоздало понял: некромант рушил чужое заклинание, и порадовался собранным энергетическим частицам. Вряд ли эксперты смогли бы найти хоть что-то после ритуала.

Но вот снежинки исчезли, пламя унялось, и собравшиеся в Морской диванной увидели бледный призрак виконта Ройса ли Трувеля. Едва различимый, он парил под потолком.

Скрестив руки на груди, Малис обернулся к Брагоньеру и кивнул: мол, задавайте вопросы.

— Пять минут, — отмерил срок некромант.

Соэр начал с главного:

— Кто вас убил?

Мертвый виконт покачал головой. Понятно, не знал.

— Вы знакомы с господином Жендом, врачом? — Кивок. —Коробочку с наркотиком передали от него?

Призрак удивил, четко ответил:

— Нет.

Гипотеза рушилась, но Брагоньер не любит проигрывать и напирал на духа, стремясь выстроить новую.

— Тогда кто? Чья визитка лежала в вашем кармане?

— Лорда Эйшена, — прозвучало знакомое имя. — Лорда Эйшена Намира, графа Скерского. Я в сердцах разорвал ее и не успел. А коробочку передали…

Договорить дух не успел, качнулся и, словно сдуваемый в гигантскую воронку, исчез среди балок потолка. Малис мог бы удержать, но не стал тратить силы. Они еще понадобятся для побега.

Вот и не пришлось просматривать дворянские списки, владелец одной из визитных карточек нашелся сам. Оставалось понять, какую роль сыграл в судьбе виконта Второй префект Сатии.

ГЛАВА 12. Месть подается холодной

Эллина с тоской вглядывалась в темноту. Близилась полночь, а муж так и не появился.

Одинокая свеча освещала спальню, отбрасывая длинные тени.

Будущий ребенок не изменил соэра, стоило ставить канделябр на подоконник, если свет привлекал лишь мотыльков?

Гоэта зябко повела плечами и поправила сползшую шаль.

Беременна. Супруг так ждал малыша и толком не поздравил.

Скупая радость не в счет. Фактически Брагоньер принял прибавление в семействе как должное. Сейчас по обыкновению пропадал на работе, а Эллина ждала, маялась. Ей хотелось ласки, внимания, а еще расспросить о Малисе. Гоэта не видела его после утреннего визита в Совере.

В дверь постучали.

Вздрогнув, Эллина дрогнувшим голосом отозвалась: — Открыто!

Вряд ли муж. Брагоньер не станет стучаться, войдет тихо, глянет, спит ли, и уйдет.

Треклятые правила этикета! Жене нужен муж, а не холодная постель. Пусть на пикнике соэр обещал общую кровать, он не уточнил, что ночи посвятит бессмертной возлюбленной —Следственному управлению Сатии.

Вошла заспанная служанка и протянула два конверта.

— Велели передать.

Эллина кивнула и отпустила девушку. Вскрывать письма при посторонних она не собиралась.

Штамп Следственного управления. Значит, от мужа.

Гоэта уселась в кресло и взломала печать.

Почерк чужой. Неужели соэр не нашел свободной минутки для супруги?

Гоэта вздохнула и вчиталась в скупые строки.

Ну да, извиняется, задерживается, она и так поняла.

Женщина отложила письмо и взялась за второе. Оно оказалось занятнее. Написанное на дешевой серой бумаге, послание начиналось со слов: «После прочтения сожги».

Эллина узнала почерк — Малис.

Сердце дрогнуло.

Неужели случилась беда? Прежде некромант не писал ей писем, только во время истории с государственным переворотом. Но не мог же Брагоньер нарушить слово и причинить вред бывшему сопернику?

Эллина жадно глотала строчку за строчкой и хмурилась.

Нет, соэр не виноват, но точно убьет Малиса, если схватит. О чем он только думал!

«Линка, не одна живая душа больше не знает, — писал некромант. — Решил, нехорошо исчезнуть, не объяснившись.

Мужу не говори, завтра он придет в бешенство. Сама знаешь, за поступки нужно платить, вот и я вдоволь отплачу нашему общему знакомому. Он планировал убить меня — я прикончу его. Как, не скажу, у тебя нервы слабые, но верь, никакой черный маг больше жизнь не испоганит.

Завтра на меня объявит охоту вся Сатийская область, поэтому прощаюсь теперь. Приспичит, найдешь. Долг соэру я выплатил, пусть не суется. Здоровья тебе и ребенку. Надеюсь, пойдет в мать».

Подписи не стояло, но она и не требовалась.

Эллина несколько раз перечитала письмо, а после, как и просили, сожгла.

Сон не шел. Теперь гоэта тревожилась за давнего друга.

Пока жена терзалась от беспокойства, Брагоньер устроился в допросной с блокнотом. Он распорядился поставить стул в тени, предоставив Нойсу вести допрос. В конце концов, следователи на то и существуют, чтобы работать, а не получать жалование за труды других.

На табурете сидел лакей, уличенный в сговоре с преступником. Выглядел он неважно: спал с лица, побледнел.

А ведь его всего лишь обыскали и провели по тюремному коридору.

Брагоньер кивнул — можете начинать.