Пыльца в крови

На их пути люди быстро перестали встречаться, и среди огромных стволов деревьев становилось все тише и темнее. Только кое-где под ногами светили голубым и зеленым фонарики, и в траве вдоль узких дорожек вспыхивали странные искры. Иногда доносились тихие звуки музыки, то ли с набережной, то ли прямо из-под влажной и теплой земли.

– Куда ты меня тянешь? В самую темноту?

– Тебе страшно?

– Вовсе нет. Но что ты можешь показать мне в лесу среди ночи?

– Кое-что специально спрятанное.

– Букет?

– Вовсе нет.

– Письмо? Клад? Давай я буду угадывать.

– Не успеешь угадать, мы уже пришли.

Туша старого, раскорячившегося во все стороны платана преградила им путь. Ларский остановился, замечая, как сердце ускорило ритм. Он не был здесь чертовски долго. Не хотел, не мог. Да и сейчас ему не нужно было приходить. Приведя сюда Маргарет, он чувствовал себя предателем. Плевать. Время ушло и, возможно, он и не найдет здесь то, что собирается найти.

– И где искать? – прошептала она, словно это был секрет, который кто-нибудь сможет подслушать.

– Где-то справа в стволе есть большое дупло.

– В нем?

– Да. Я сейчас достану.

Он погрузил руку в древесную прохладу и посмотрел на Марго. Ее глаза казались огромными, волосы растрепались, а на руке призрачно светилось ожерелье цветов. Наверное, так выглядели сказочные ведьмы, являвшиеся на шабаш.

Тяжелое и гладкое скользнуло ему в руку, и он вытянул это из дупла.

– Что это? Гигантский светлячок?

– Это звезда.

– Звезда? Что за глупости, какая еще звезда?

– Настоящая. Смотри.

И Никита подкинул холодный голубоватый огонь в небо. Звезда устремилась ввысь, оставляя за собой изящный хвост кометы.

Обычно поздним летом звезды падали над океаном, пролетали мимо и гасли где-то у самой воды. Но эта… вопреки всем законам летела вверх.

Марго откинула голову и сделала несколько шагов прочь от платана, чтобы следить за полетом живого света.

– С ума сойти. Она и правда выглядит, как настоящая, на ночном небе. Еще одна звезда среди прочих звезд. Это какой-то оптический фокус?

Конечно, это был фокус, но какое это имело значение? Голубая искра мигала им с высоты из-под ковша Медведицы.

– Прямо сейчас ее видим не только мы. Ее видят все.

– Видят именно здесь? В этой части неба?

– Да.

– Смешно и романтично, Ларский. И что это будет значить?

Никита обвил рукой талию и притянул Марго к себе.

– Значит, что сегодня ночью у нас будет собственная звезда.

– А потом?

Ее губы легко касались его губ, и он ощущал тесноту в штанах.

– Потом она упадет тебе в руку.

Я продаю романтику, чтобы утолить свою жажду.

Она тихо рассмеялась, и он прижался ртом к прохладным губам. Руки заскользили по спине, талии и бедрам, податливым и упругим одновременно. Она послушно открывала рот, впуская его язык, сплетая с собственным. Взять бы ее прямо на траве, под платаном, без платформы и долгих романтических бредней.

Вдруг Марго отстранилась, не выпуская его плечи.

– Ты каждую водишь к этому дуплу, Ларский, и даришь звезду?

– Нет, не каждую. Я еще никому ее не дарил.

Это была правда. Они придумали эту звезду с Лизой и запускали ее в небо. Это была их звезда, и он не дарил ее никому. Он даже не проверял, на месте ли она, бесконечно долгое время. Тошнота предательства опять скрутила внутренности, и он прижал Маргарет еще сильнее, позволяя рукам спуститься вдоль ягодиц, сминая платье. Прошлое и настоящее – все легко отступало перед желанной плотью.

Чертова работа, коньяк, игра и женщины – на что еще тратить такую долгую жизнь?

База инсектоидов

Тим распахнул глаза и сел. Система жизнеобеспечения скафандра безжалостно выбросила его в реальность. Сердце колотилось, разгоняемое адреналином. Но где он, Тим сообразил не сразу.

Бездна космоса выплюнула двух адских тварей, которые, сцепившись в клубок, крушили силовое пространство командного центра крейсера. Ужас от развернувшейся перед ним картины чудовищного боя почти парализовал Граува.

Твари крутились в почти не разлепляемой массе. Черные обсидиановые когти с хрустом рвали багровую, поросшую каменной чешуей плоть. Она оплела стальное тело первой твари, стягивала его широкими петлями. Но это не останавливало движение инсектоида, чьи конечности мелькали в смертельной пляске.

Тим подался назад и перестал дышать. Даже защищенный шлемом, он инстинктивно боялся ядовитых испарений таракана, его запаха. На тренажерах Военно-космической академии курсанты вдыхали синтезированную подделку запаха в минимальной концентрации, и до сих пор само воспоминание об этом обмывало холодным потом спину.

Но и без запахов под силовым шлемом драка выглядела страшно.

Омерзительные вибрирующие челюсти вгрызались в разросшиеся плети изоморфа. Со стальных зубов текла медного цвета кислота, испещряя каменную кору ветвей почерневшими желобками. Тим слышал рев и отвратительный хруст, как будто на Просторах Орфорта охотники рвали тысячи примитивных существ.