Пышка для чудовища (СИ)

Только бы все было в порядке. У меня уже перед глазами появляются картинки, как в мой фитнес-зал приходят женщины, какие они счастливые и улыбающиеся. Вот одно видение, где толстушки, как я, занимаются, тренируются. Потом все перебрасывается на какое-то время вперед, и вот эти девушки худые. И я стройная, с красивой фигурой, как у фито-няшки. И все мужики оборачиваются мне вслед, потому что я красивая, а не чтоб перекреститься. И мой зал самый лучший в этом королевстве. И король награждает меня какой-нибудь медалью. А главное — Эцик довольный, что у него рядом столько женщин, которые покупают у него сдобу!

— Галина Яновна Мендер, — читает Алистер. — К сожалению, мы вынуждены отказать вам в кредите.

— Это еще почему? — хмурюсь я.

— Вы участница отбора.

— И что это значит? — настроение падает  ниже плинтуса.

Да у нас кредиты готовы давать даже бездомным, только бы нагреть на хорошие проценты. А тут никаких уступок!

— Вы находитесь в зоне повышенной смертности.

— Но я даже не на отборе. Я даже в замке не живу.

— Извините, таковы правила, — Алистер разводит руками. — Но вы можете вложить средства. Как раз для участниц отбора действуют условия — вложи деньги и получи через полгода аж сто процентов сверху.

Я выдыхаю. Что-то они совсем не верят в выживаемость участниц. Но мне деньги нужны сейчас. Хоть опять иди в королевский замок и вылетай с отбора.

Ох, нет. Я не хочу. Или хочу? В какой-то момент мое сердце екает. Ведь там демон, который называет меня пышечкой. Ага, и король, который не любит полных. На Нота мне совесть не позволит повесить кредит.

— То есть никак?

— Вам нужно выбыть из отбора. Или вложить сумму на полгода. Если что, контракт продлевается, если вы не заберете деньги.

Я скептически на него смотрю.

— Хорошо, а может, есть какие-то условия для тех, кто хочет открыть свое дело? Ведь должен же быть какой-то выход. Королевские налоги, — вспоминаю о том, что говорил Эцик.

Алистер выдыхает. Вновь отодвигает ящик и достает оттуда бумагу.

— Вот бланк. Если король подпишет, то вы можете платить налоги на свое дело. Двадцать пять процентов — королевские налоги. Обычные шестьдесят.

— Шестьдесят? А не много ли?

— У нас самое лучшее королевство с самым лучшим уровнем жизни, — важно отвечает Алистер.

— И с лучшей смертностью участниц отбора, — бурчу я.

— Все идет в казну для лучшего поддержания жизни. Дороги, стражники, армия, вода, тепло, освещение в каждый дом. Вы должны это понимать. Тем более, вы участница отбора.

— Ясно-ясно, — останавливаю его.

М-да, ситуация совсем не подходящая, но… Я достаю монетку Эцика и кладу перед Алистером.

— Золотой на сто процентов на полгода, —  говорю.

Почему-то мне не хочется терять именно этот золотой. Хотя он совсем ничем не отличается от тех, что мы выручили за щит. На этом золотом высечен профиль короля с одной стороны, а с другой стороны дракон, извергающий пламя над городом. По краям затертости.

— Хорошо. Вы в любое время можете пополнять свой личный счет, — довольно улыбается Алистер и придвигает мне бланк. — Вы всегда можете попросить короля подписать.

Беру бумажку. Опять в замок?

Глава 17

— Я тут так подумал, — раздается позади меня голос Эцика.

Я резко оборачиваюсь. Мы стоим у его булочной. На улице уже вечер. Пора отдыхать.

— Переезжайте ко мне, — смущенно продолжает мужчина. — А то я живу один, места в доме полно. Я даже совсем не подумал, что вам, возможно, неудобно в сарае. Хотя это уже не сарай, а полноценное рабочее здание.

Он кивает на помещение. И улыбается. На его щеках виднеются ямочки.

Это так неожиданно, что мне нечего сказать. Сегодня я планировала таки дойти до королевского замка.

В тот день, когда я была в банке,  я так устала, что уснула, когда мы вернулись домой. Временно в королевский замок меня не тянет.

Мне после последнего визита еще снятся кошмары. И даже булочки Эцика не успокаивают. Хотя так хотелось туда вернуться, послушать комплименты от демона. Может быть, даже уговорить дракона пыхнуть пламенем. Эх, такое веселье пропускаю.

— Да это как-то неудобно, — отвечаю Эцику после затянувшейся паузы.

— Неудобно купаться на улице. А у меня дома действительно много места. Тем более, раз вы уже почти закончили с залом.

— Пустите с белкой? — прищуриваюсь.

Эцик и Бэлла совсем не дружат. Булочник обходит ее десятой дорогой, а белка всегда жмется ко мне, когда он рядом.

Работа над залом несется, как товарный поезд по рельсам. Неделю мы разгребаем вещи. С утра встаем, тащим вещи на рынок и продаем. Клетки сдаем на металлолом, получая за них всего несколько золотых. И то, я выторговываю их потом и кровью. Разбитыми нервами.

Часть хлама мы переделываем во всякие безделушки, украшающие зал. Хотя я стараюсь сделать все по минимуму. Все-таки люди будут тут и руками махать, и прыгать, и бегать.

— Думаю, у меня нет выбора. И камин там большой есть. Только прошу вас, — он смотрит на Бэллу, клубочком свернувшуюся у меня на плече, — контролируйте ее, чтобы она не разнесла половину комнат.

— Она у меня хорошая девочка, — я погладила горящую беличью шерстку. — Мы вам честно-честно ничего не разрушим.