Пышка с характером

Толстощекий Максимка, с наличием которого приходилось мириться, оказался неожиданно трогательным и ласковым. Стас привязался к нему, как к домашнему питомцу, за которым нужно ухаживать. Во всяком случае, именно так он пытался объяснить себе их отношения. Стас скрывал сам от себя, что, придя вечером с работы, ждал беззубой улыбки Макса не меньше, чем Марусиного поцелуя. После ужина у них установился своеобразный ритуал: Маруся укладывала голого малыша Стасу на живот, и он качал пресс, подкидывая крохотного веселящегося человечка.

– Вот и пригодилось мое толстое пузо! – радостно восклицал Стас, в очередной раз подняв мышцами живота визжащего от восторга Макса.

Маруся млела от счастья и боялась только одного: слишком хорошо все складывается. Не привыкла она к подаркам судьбы. Хотя, может, и правда, она все это заслужила.

– Марина, перестань заниматься самоедством! – Лариса сердито дышала в трубку. Судя по пыхтению, она прикуривала очередную сигарету. – Ты звонишь мне раз в год, а то и реже, и всегда мне кажется, что я постарела, а ты как была малолетней дурехой, так и осталась! Мысль материальна, чего боишься, то и случается! Рядом с тобой появился нормальный мужик, радуйся, а не строй виселицу на песке.

– Все слишком хорошо, мне страшно…

– Слишком хорошо не бывает, бывает слишком плохо, – назидательно прокомментировала ее хныканье Лариса. – Вот не умеешь ты радоваться, а зря!

– Я не умею быть счастливой. Не привыкла.

– Привыкай! – рассмеялась собеседница. – В общем, я тебя поздравляю. Я тебе даже чуть-чуть завидую. По-хорошему. Знаешь, попробуй позавидовать сама себе, а потом вернись на свое место и получи удовольствие.

Вняв совету Ларисы, Маруся стала гонять тягостные мысли, витавшие в воздухе, словно мошкара на закате.

Единственное, что ее беспокоило, – это периодические набеги Валентины Макаровны с неизменным чаепитием и ненавязчивыми намеками на дальнейшие планы. Поскольку Стас ни о чем, кроме клиники, думать не мог, то искренне считал, что Марусину маму интересуют его рабочие новости. На вопрос «Ну и что вы дальше планируете?» он начинал пространно объяснять про строительство нового корпуса, покупку санатория в области и новые веяния в кадровой политике.

Валентина Макаровна опасалась спрашивать напрямую, когда Стас собирается жениться на ее дочери, поэтому вынуждена была изображать восторг, выслушивая абсолютно неинтересные подробности про клинику, и придумывать новые формулировки, дабы ненавязчиво выяснить, когда же она официально станет тещей.

Она перебрала множество вариантов, от вопроса «Стоит ли Марусе продолжать образование, а то вдруг она опять забеременеет» до «Не планируете ли вы на лето поехать в путешествие?» Стас упорно уходил от ответа.

На самом деле, он все прекрасно понимал, но оттягивал этот решительный шаг. Штамп в паспорте у него уже был. Формальности никак не могли повлиять на их с Марусей отношения, хотя Стас не сомневался, что Маруся с радостью согласилась бы стать его женой.

Через несколько месяцев начались странные звонки. Обычно это происходило днем, когда Стас находился на работе. Неизвестный женский голос просил к телефону то Стаса, то Стасика, печально переспрашивал – «неужели нет?», после чего раздавались короткие гудки. Маруся нервничала, но Стасу решила пока не сообщать. Попытка выяснить, не передать ли ему чего, имела кошмарный результат: звонившая беззаботно ответила, что не стоит беспокоиться, она все равно с ним сегодня встречается.

Маруся похолодела и вечером решила выяснить, что происходит.

– Как прошел день? – ненавязчиво начала она свой допрос.

– Нормально. – Стас с аппетитом поглощал ужин.

– Чего новенького?

– Да ничего. Все по-старенькому.

– Расскажи хоть чего-нибудь. Может, встречи какие интересные были?

– Марусь, какие встречи? Если только с пациентами, да сегодня, слава богу, день не приемный.

– А-а, – протянула она. – К тебе там девушки не пристают?

Стас самодовольно улыбнулся:

– Конечно, пристают. Но я всем говорю, моя самая любимая девушка ждет меня дома. Отстаньте все!

Это ее не убедило. Отвратительный червячок недоверия делал свою грязную работу. Девица продолжала названивать несколько раз в неделю. Маруся оповестила Стаса об этих странных звонках, но он лишь махнул рукой:

– Кому надо, запишутся на личный прием. Не понимаю, кто может искать меня дома?

Ей уже казалось, что плечами он пожимает ненатурально. И глаза отводит. В очередной раз сдавая в химчистку его костюм, Маруся наткнулась на записку: «Любимый, я буду ждать тебя, где обычно. Люблю, целую, горю от нетерпения».

Она обессиленно присела на край ванны. За что? Почему опять?

Вечером она молча положила эту записку перед ужинающим Стасом.

– А где ты обычно меня ждешь, любимая? – улыбнулся он и осекся, наткнувшись на Марусин взгляд. – Что случилось?

– Вот это самое и случилось!

– Не понимаю! – завопил Стас. – Что?

– Записка!

– Не кричи. Что с запиской?

– С запиской все в порядке. Думаю, с твоей бабой тоже. Не волнуйся за нее. И за себя не волнуйся. Скандалов не будет. Ты сейчас соберешь вещи и уберешься из моей жизни навсегда.