Queen. Фредди Меркьюри. Биография

Несколько концертов в Японии (истерия вокруг группы там только усугубилась по сравнению с 1974-м), и Queen отправились в Мюнхен, создавать новые песни. Они работали в теперь закрывшейся студии Musicland, которую уже тогда знали по всей Европе — именно из нее вышли диско-хиты Джорджо Мородера и продюсируемых им артистов. Тут уже записывались Марк Болан, Deep Purple и The Rolling Stones. В Мюнхен Queen занесло по тем же налоговым обстоятельствам. На этот раз музыканты решили попробовать нового продюсера и пригласили Райнхольда Мака, основавшего Musicland вместе с Мородером. Мак вспоминал, что сначала их отношения складывались не так уж гладко.

— Они оказались изрядными консерваторами, просто пенсионеры какие-то, — вспоминал Мак. — Каждые пять минут кто-нибудь из них говорил: «Мы привыкли делать так и так». И все-таки мне удалось сдвинуть их с мертвой точки, попробовать с ними кое-что новенькое.

После первой притирки работа Мака с Queen пошла как по маслу.

— Ребята только что закончили тур по Японии, и у них оставалось немного времени до возвращения в Англию, — вспоминал Мак. — Мы не планировали сделать весь альбом целиком, хотя в итоге так и получилось. Начинали с коротких сессий по две-три недели. Первой песней, которую записали, стала «Crazy Little Thing Called Love». Фредди схватил акустическую гитару и крикнул: «А ну-ка быстро! Мы должны успеть все сделать, пока не пришел Брайан». Через шесть часов трек был готов. Гитарное соло Брайана записали и наложили позже. «Crazy Little Thing Called Love» вышла синглом, стала хитом и добралась до вершины британских чартов. Конечно, это придало нам уверенности, и мы с еще большим пылом продолжили работу над новым материалом.

— Когда речь шла о сочинении песен, Фредди и Брайан представляли конкурирующие партии, — вспоминал Мак. — С Фредди работалось легко — нам в голову приходили одни и те же идеи, за пятнадцать-двадцать минут лихорадочного брейшторма мы могли произвести на свет что-то изумительное. Брайану в голову тоже приходили гениальные вещи, но он неизменно увязал в шлифовке деталей и часто терял первую волну вдохновения.

В те годы, когда Queen оказались в Мюнхене, девиз города звучал как «Weltstadt mit Herz» — «Космополитичный город с сердцем» (с 2006-го девиз сменился на «Munchen mag Dich» — «Мюнхен любит тебя», но это уже другая история). Пребывание в городе оставило глубокий след в их судьбах, особенно это коснулось Фредди, тут же с головой окунувшегося в бескрайний океан удовольствий, в которых в Мюнхене не знали недостатка. Впрочем, никто не смог бы избежать влияния одного из крупнейших культурных центров Европы, проведя там достаточно времени. Период расцвета Мюнхена начался еще в XVIII веке, во времена Веймарской республики он слыл одним из самых веселых городов Германии. Моцарт и Вагнер, Малер и Штраус, писатель Томас Манн и экспрессионист Василий Кандинский — все в разные годы надолго оседали в Мюнхене, зачарованные ни на что не похожей атмосферой баварской столицы.

Впрочем, намного больше памятных мест, связанных с классической культурой, Фредди взволновала кипящая гей-жизнь города. Она концентрировалась в небольшом центральном квартале, известном как «бермудский треугольник». Этот гей-анклав посреди Мюнхена был таким же магнитом для европейских геев, как и подобные ему районы — Кастро в Сан-Франциско и Гринвич-виллидж в Нью-Йорке. Эта часть Мюнхена отличалась от них более спокойным, почти бюргерским укладом. Здесь за Фредди не гонялись фанаты и охочие до сенсаций журналисты. В описываемые годы в Мюнхене пышным цветом цвело диско — клубы ломились от посетителей, пластинки скупались тысячами, что ни месяц выходили убийственные хиты. Всех Queen будоражила эта новая танцевальная музыка, рождавшаяся прямо на глазах. Гей-клубы, везде и всегда служившие сердцевиной танцевальной культуры, не стали исключением и на этот раз. Все профильные заведения были забиты семь дней в неделю. Ночная жизнь, полная крайностей и излишеств, доходила до особо впечатляющих форм в таких клубах, как Ochsen Gardens, Sugar Snack, New York и Frisco — все в упомянутом «бермудском треугольнике». Там обожали отрываться не только геи, но и парни и девушки обычной ориентации. Никто не чувствовал себя чужим на гей-дискотеках, а такой веселой и дружелюбной атмосферы не было в других заведениях.

— Фредди обожал именно такие тусовки, где всех было поровну, — вспоминал Мак, — он никогда не стремился оказаться в обществе одних лишь геев.