Queen. Полный путеводитель по песням и альбомам

Если кому-то нужны доказательства, что Роджер Тейлор умел преподать настоящий урок своей установке, не стоит ходить далеко: «The Loser In The End» отличный пример. Барабанные перепонки просто гудят от громогласных упражнений Тейлора с палочками, хотя «The Loser…» – не что иное, как старательно выполненная звуковая копия «момента славы» Джона Бонэма, ударника все тех же Led Zeppelin. В те времена подобное сравнение привело бы Тейлора в восторг. «Лучший ударник? Да чего тут думать! – говаривал он. – Джон Бонэм лучше всех прочих, это же очевидно».

Действительно, прочность хребта «The Loser In The End» – именно в стенобитном орудии под управлением Роджера; оно перевешивает два аккорда мелодии простой мощью музыкального насилия. И это, наверное, к лучшему: в конце концов, именно Роджер и сочинил всю композицию. «Поначалу я увлекся сочинением песен в качестве хобби, – со свойственной ему откровенностью рассказывал Тейлор. – Меня нельзя назвать профессионалом этого дела… Хотя и меня порой посещает муза. Но я ведь не Пол Маккартни – ну, сами знаете, проснулся и сочинил песню еще до завтрака…» Пусть так, но грубое обаяние музыки и приземленный текст «The Loser In The End» несут в себе долгожданный отдых от всех этих эльфов, нимф, огров, неясностей и нерешенностей, заполонивших другие треки.

OGRE BATTLE

Кстати, об ограх…

Первая композиция Фредди Меркьюри на диске, «Ogre Battle» немедленно перехватывает у предыдущей песни инициативу, чтобы поспорить за звание самой тяжелой (в музыкальном плане) дорожки на всем альбоме. Фактически ее можно считать самой тяжелой среди всех песен группы; того же мнения придерживается бывший гитарист Extreme и преданный фэн Queen Нуно Беттенкорт: «„Orge Battle“ такая… тяжелая. И не только в смысле хеви-метал… Она просто… ну, тяжелая». Брайан Мэй ему вторит: «Когда Фредди написал „Ogre Battle“, у нее был вполне традиционный хеви-металический гитарный рифф. Но когда он брал в руки гитару, в нем появлялась эта потрясающая неистовая энергетика… Словно на гитаре играл какой-то нервный, мятущийся зверь… И вечно в неожиданной тональности!»

Официально открывавшая «черную сторону» альбома, «Ogre Battle» уже успела занять прочное место в тогдашнем концертном репертуаре группы, хотя аранжировка студийной версии подверглась логичным изменениям, чтобы вобрать в себя различные студийные «игрушки» «Trident». Это заметно уже сразу после начала песни: вокал и инструменты крепнут на фоне лавины пущенных вспять звуковых эффектов. «Да, на этой дорожке полным-полно развернутых гитарных кусков, – согласно кивает Брайан Мэй. – Этого было очень просто добиться на старых магнитофонах, стоило перевернуть бобину. Я говорил Рою: „Запиши-ка мне эту партию на кассету, я вернусь домой и разучу ее задом наперед“. И на следующий день я играл ее как надо».

По мере того, как разворачивается «Ogre Battle», слушателя все дальше увлекает поток чертовски живого воображения Меркьюри. Мы становимся свидетелями турнира монстров, и руки «невероятного размера» вершат жуткое насилие, направляемые «великим Оком». Сопровождающая действо музыка помечает точное время нанесения зубодробительных ударов (обычно при помощи нескольких лихорадочных риффов гитары), пока «великая битва» не приходит к финалу. Сверхэнергичная и тяжелая, как вековой дуб, «Ogre Battle» не предназначена для слабых духом.

THE FAIRY FELLER’S MASTER-STROKE

Художник викторианской эпохи Ричард Дадд имеет к этой песне самое непосредственное отношение. Талант Дадда, родившегося в 1817 году в семье аптекаря из Четхема, раскрылся в должной мере уже в отрочестве, когда он начал мастерски вырисовывать миниатюрные сценки. К 1837 году он уже обучался в Королевской академии в Лондоне, где преподаватели наперебой превозносили юного художника как одного из лучших мастеров своего поколения. Еще несколько важных заказов спустя Дадд обрел подлинную известность. К сожалению, печальную.

В 1843 году, когда молодой художник вернулся из поездки по Европе и Ближнему Востоку, всем стало совершенно ясно, что Ричард Дадд тронулся умом. Капризный, подверженный приступам паники, художник считал, что его преследуют демоны, намеренные сломить его волю и подчинить ее египетскому богу Озирису. Вдобавок художник вел себя все агрессивнее – и в итоге заколол собственного отца, которого посчитал «дьяволом в чужом обличье».

За этим последовало водворение Дадда в казенный приют, Бетлемскую больницу (ныне известную как Бедлам). Спустя годы Дадда перевели в только что выстроенный Бродмур, где он умер от чахотки в 1886 году. В общем, печальная судьба с трагическим финалом.