Р.А.Ц.

Довольно быстро выяснилось, что тварей хоть и очень много, настолько, что приходилось стрелять почти непрерывно, но они почти не опасны. Относительно, конечно, дотянись хоть одна щелкающая истекающими ядом клыками пасть до живой плоти, стало бы худо, но пока бойцы справлялись. Тех опаснейших, обладающих эффективным дистанционным оружием тварей, что встречались на поверхности, тут почему-то не было, а наличествовавшие, казалось, вообще не предназначались для боя. Просто их было очень много. Огнеметные дроны быстро исчерпали боезаряд и скрылись в валах невероятного вида монстров, сумев, впрочем, сильно облегчить положение. Задымленные до полного непросвета кошмарной смесью газов тоннели стали с трудом проходимы, обугленные туши местами громоздились почти до потолка, новые твари совались в узкие лазы между трупов своих собратьев и, стесненные, становились легкой мишенью для осназа. Ребята уже приноровились к виду тварей, и порой обходились одной пулей, вгоняя ее точно в то место, где находился мозг или главный нервный узел.

Однако положение было не ахти. Инициатива была давно и прочно потеряна, продвижение вперед было невозможно — даже прекратись бешеные атаки тварей, люди чисто физически не смогли бы преодолеть завалы туш, которыми как страшными пробками были забиты тоннели. Внезапно одна такая баррикада содрогнулась и сдвинулась сразу метров на пять. Вся целиком. Еще удар, даже сильнее предыдущего — часть туш отлетела далеко в тоннель, едва не сбив с ног пару бойцов. Еще один. Из остатков баррикады ударили тугие фонтаны крови и разжиженной плоти, перемежаемые фрагментами костей. То, что тщилось добраться до людей, чем бы оно ни было, обладало поистине чудовищной силой. От четвертого удара вся масса мертвых тварей воспарила в воздух и отлетела до самого поворота, открывая за собой весьма примечательное зрелище. Весь тоннель без остатка был заполнен чем-то вроде помеси горнопроходческого комбайна, вид со стороны фрезы, и пасти песчаного червя Шай-Хулуд. Эта штука почти мгновенно дожевала остатки тварей и одним стремительным движением прянула вперед. Навстречу ей вылетела смазанная тень «Демонтажника», выпущенного прямо с плеча, с омерзительным влажным хрустом ткнулась в наслаивающиеся крокодильи костяные пластины, сработала, и страшной силы взрыв разметал и людей и новую тварь, затапливая тоннель потоками маслянистой жижи и кусками разорванного мяса. Наступила мягкая темнота.

Первым, как всегда, оклемался Кот, легкий и жилистый боец со сверхбыстрой моторикой. Очумело потряся головой, он огляделся, кое-как поднялся и похромал к товарищам. Вскоре очнулись все, по счастливой случайности никто не погиб, отделались покореженной броней и довольно неприятным соседством с малоаппетитными кусками комбайна. О продолжении штурма можно было забыть, пробиться через это не получилось бы даже при помощи цепных пил с зубьями из сверхтвердого сплава. Отступить назад — тоже, по крайней мере, пока остальные товарищи не найдут способа пробиться через гадостную дверь. Сидеть на месте, как шахтеры, ожидающие спасения? Тем временем, враг внизу жив и здоров, и может статься, наблюдает за ними, обдумывая очередную каверзу. Никто пока этого не замечал, но стены тоннеля медленно, по миллиметру, начали сходиться…

От тягостных раздумий бойцов отвлек тихий звук сзади. Но это не могла быть помощь, ведь никто не опознавался! С поразительной скоростью они развернулись и открыли огонь. Без малого двухсоткилограммовый Пилипчук единственный из отряда нес крупняк на внешнем подвесе и мог стрелять с ходу — и он от души врезал короткую злую очередь. Пули размером с сосиску страшными огнистыми трассами пронеслись по тоннелю и со вспышками погасли в вязком мареве мощнейшего щита. Искры высветили угловатую тень за полупрозрачной стеной, перегородившей тоннель, отчего стрельба приобрела накал уж вовсе невероятный. Стреляли все и из всего, за исключением пары, контролировавшей подходы спереди, — характерный силуэт в виде помеси бронетранспортера с насекомым был мгновенно опознан как «Богомол». Опасность этой твари люди представляли более чем хорошо, пример сержанта Шварца в походе за тиасилем наглядно показал ее боевые возможности.

Шли секунды, накалялись стволы, впустую молотя по силуэту, но тварь не двигалась. Ее «руки» были вскинуты в боевое положение, на кончиках иглистых разрядников плясали бледные многообещающие огоньки, грудная диафрагма была раздвинута, и в темном отверстии таился разрушительный заряд проедающего все и вся «плевка». Но она не стреляла. Нестерпимо зеленые глаза под наплывами брони глядели на людей со странным выражением, смахивающим на сарказм. Наконец кто-то из осназовцев вскинул руку, и огонь прекратился.