'Р И О' - No 37

Впечатление от фестиваля… Поначалу, когда девятидневное безумие на Елагином еще не выветрилось из головы, этот вопрос, задаваемый случайными знакомыми, как правило, без всякого умысла, заставлял меня нервно ежиться и лихорадочно перебирать в уме разрозненные и бессвязные клочья воспоминаний: вот Андрей Владимирович Тропилло, грузновато-грациозный, словно медведьгризли, бежит наискосок через Масляный Луг, полы его плаща развеваются, а к груди он прижимает бутылку портвейна; вот, блистающий своими многочисленными регалиями и соломенной шевелюрой, печальный Гаркуша — он похож сейчас на путешественника во времени, который заплутал в будущем и никак не может найти дорогу домой; вот улыбчивые «Водопады», пестрым табором вывалившие на площадку перед сценой и терпеливо ожидающие своей очереди к микрофону; вот — словно изба на куриных ножках эпохи конструктивизма — повисший в воздухе вагон звукооператоров, консервно отражающий помятыми боками свет несуразных гирлянд, отчего-то наводящих на раздумья о Новогодней елке; вот не по-кинчевски мягкое осеннее солнце — оно осторожно касается щек и губ неуверенными движениями грудного ребенка; вот прихваченная холодом темно-зеленая трава и — аляповато-декоративным пятном на ней — неестественно алый, как раскрашенное папье-маше, арбуз…

Мои впечатления… Если бы меня спросили об этом вечером 24 сентября, я бы ответил, не задумываясь: «Тропинки». И действительно, совершая ежедневный марш бросок от остановки автобуса до Зеленого театра, а ночью двигаясь в обратном направлении, я ни разу не прошел вторично одним и тем же путем: дорожки петляли, пересекались, заходили в тупик, спускались к каналам и Невкам, так что в итоге мне всякий раз приходилось, презрев правила приличия, ломиться напрямик, имея ориентиром источник света и звука. О, эти тропинки Елагина Острова! Как-то раз мы заблудились вместе со Славой Задерием и трижды выходили на один и тот же перекресток, пока нас не подобрала и не вывела какая-то сердобольная компания.

Стоп, стоп. Я, кажется чересчур отвлекся. Попробую сосредоточиться. Итак, повторяю: рок-фестиваль лауреатов конкурса магнитофонных альбомов, проводимого журналом «Аврора». Имени Рокдилетанта, ордена Тропиллы и под управлением их же. Естественно, как и все крупные акции нынешнего рок-сезона, посвященный двадцатилетию Вудстока. А как же без посвящения?! Справедливости ради следует все-таки отметить, что Аврор-сток имел с Вудстоком куда больше сходства, чем, скажем, монументальное, но заорганизованное и помпезное наминское супер-шоу с участием звезд металлопроката (не думаю, чтобы BON JOVI или CINDERELLA имели хоть что-то общее с идеями Вудстока'69): открытый (в прямом и переносном смысле) характер, непринужденная атмосфера, свободный (иногда чересчур) регламент, некоммерческая основа. Даже неожиданный и героический порыв сотрудников ЦПКиО, людей, далеких, в общем-то, от рок-н-ролла, но с утра до вечера работавших на фестиваль, словно в этом был заключен весь смысл их жизни, напоминал об аналогичном подвижничестве немолодого фермера Макса Яшгура, который в августе 1969 г. на три дня предоставил свои владения безалаберным "детям цветов". Кстати, в тропилло-житинской интерпретации "три дня любви, мира и музыки" вылились в "три по три", а уж по количеству выступлений — девяносто семь! — «РокАврора» разом переплюнула все рединги, монтерреи и альтамонты. Как говорят наши спортивные комментаторы: "Есть рекорд!" Вот только одно смущает: концерты Вудстока услышало приблизительно триста тысяч человек, на Елагином же ежедневно собиралось (тоже приблизительно) от двух до пяти тысяч. Правда, учитывая нынешнюю концертную апатию, усугубленную отдаленным расположением площадки от основных транспортных коммуникаций, и это почти рекорд.

Да, народу было маловато. И это несмотря на полную доступность фестиваля (войти было можно по 20-копеечному билетику в парк), отличный по ленинградским понятиям звук (спасибо батьке-Атаману!), почти невероятную для наших широт погоду без заморозков идождей, а также соблазны в виде антроповских кассет с АЛИСОЙ и лауреатами конкурса. К тому же ленинградские рок-болельщики были основательно разбавлены многочисленными фанами, групи и рок-туристами как системной, так и внесистемной принадлежности, съехавшимися в Ленинград со всей страны в предвкушении Большой Тусовки. Где-то за пару дней до начала фестиваля я с удивлением отметил, что на улицах города заметно повысился процент длинноволосых пешеходов словно время действительно повернуло вспять, приближая славный 69-й!

"Двадцать лет — маленький срок". Слушая выступления некоторых участников елагинского рок-марафона, можно было решить, что не только восьмидесятые, но и семидесятые годы двадцатого века еще впереди — настолько анахронично звучали их программы. Ей Богу, время от времени поглядывать на календарь — далеко не последнее дело! К счастью, тех, кто преодолел темпорально-психологический барьер между шестидесятыми и восьмидесятыми, было все-таки больше.