Раб

Смотрю на него. Молчит.

— Тут нет такого… — говорит.

— Понимаю, что тебе неприятно, — мягко, — но мне нужно знать, что искать…

— Может, я сам поищу? — едва слышно.

— Антер, — терпеливо. — Даже если ты сам найдёшь, мне тебя туда устраивать. Скрыть и так, и так не получится.

Стискивает зубы. Смотрит в сторону, говорит глухо:

— Сначала прорезала, потом прижигала порошок с помощью какой-то дряни, похожей на паяльник.

— По живому?! — не выдерживаю.

— Под наркозом, — хмыкает мрачно.

Боже мой, боже мой… Кусаю губы, стараюсь не показывать эмоций. Солнце моё.

— Названия инструмента не знаешь? — спрашиваю, сдерживаясь, чтобы голос не дрожал.

— Приобрести хотите? — мрачно.

— Чтобы поиск сузить.

— Не знаю, — говорит. — Зайдите на сайт для развлечений с рабами, может, сразу с инструкцией найдётся.

Беру за руку.

— Антер, — говорю. — Ты же сам хотел поучаствовать.

— Простите, госпожа, — пресно. Да что ж ты обо мне думаешь, радость моя?!

— Антер… — говорю. — Я действительно хочу её свести.

— И для этого вам нужны подробности? — не выдерживает. — Может, рассказать в деталях? Как стоял, или, точнее, висел, закрепленный за руки-ноги, на какой минуте кричать начал, когда сознание потерял? Сколько крови натекло? Вам это удовольствие доставляет? Как Амире выжигать?

— Боже… она что, сама?..

— Вы бы видели её лицо…

Кажется, начинает дрожать. Отпускаю виртуальное окно, хватаю руку уже двумя:

— Тихо, — шепчу, — тихо, не надо.

Вдыхает резко. Останавливается, прикрыв глаза.

— Простите, госпожа.

— Давай я сама дальше поищу… — предлагаю.

— Приказываете уйти?

— Как хочешь, — говорю. — Можешь оставаться.

Остаётся. Ищем долго. Находим две клиники. Потом сверюсь со своей базой, когда горе моё видеть не будет.

— Когда поедем? — спрашивает. С такой надеждой, как же он её ненавидит!

— Сначала попробую навести справки, что за компании, какое качество, какие побочные…

— Да хоть какие!

— Не переживай, — говорю, — обещаю. Всё уберём.

Кивает. Ненавижу Амиру.

Антер

А я-то размечтался, что чуть ли не завтра повезёт меня удалять эту гадскую надпись. Теперь вот сомневаюсь — повезёт ли вообще? Или это был способ выяснить, что и как Амира делала? А смысл? Приказала бы — я бы всё равно рассказал.

Промолчала о том, придётся ли мне самому себя наказывать. Просто жутко становится, как представлю, что прикажет нечто подобное…

Спать вроде рано, но от меня ничего не требуют. Сижу в комнате, размышляю о том, сходить ли к комбайну или дожидаться, когда хозяйка сама покормит. Вроде бы разрешила пользоваться. Но… как-то не по себе. Подожду лучше.

Выглядываю на лестницу. Кажется, она в гостиной — мне отсюда не видно, но там свет горит. Вдруг слышу… Ох, кто бы мог подумать, что она умеет так ругаться! Это не таринский язык, какой-то из древних. Русский что ли. Уже не помню, но смутно понимаю, ничего ж себе! Что стряслось?

После некоторых колебаний спускаюсь, сидит перед виртуальным окошком, рука возле рта — то ли теребит нервно губу, то ли ноготь грызёт, спрашиваю тихо:

— Что-нибудь случилось, госпожа?

— А? — смотрит. Кажется, слегка смущается.

— Плохо, Антер. Я тут проверяла, кому эти салоны принадлежат. Один Корнелю, и мы туда не полезем. Если он узнает, что я первым делом тебе надпись свела, не отстанет…

— И что? — не понимаю, хотя смутно признаю, что она права. Тот мужик с цепким взглядом, что купил меня и подарил ей, очень заинтересуется. А вдруг у него есть власть отменить свою дарственную? Вот чёрт…

— Садись, — похлопывает по дивану рядом с собой, несмело подхожу, но любопытство сильнее — сажусь. — Понимаешь… Корнель тут очень важная шишка. А отпускать на волю рабов не принято. Поэтому лучше в поле его зрения не мелькать, иначе потом можем получить хорошие проблемы на голову.

— Да что он, за всеми операциями следит? — пытаюсь протестовать.

— Антер, ведь он тебя мне сам подарил. И я у них тут человек новый, я ж пару недель, как приехала. Тоже на виду. Вдруг он там указания оставил, если я тебя приведу — сразу же ему сообщить?

— Да что ему за дело до меня? — бормочу.

— Не знаю. Не так сразу. Ты у меня второй день, понимаешь? Нужно переждать, пусть всё успокоится, пусть о тебе забудут… Тогда обязательно поедем и сведём. Пожалуйста, поверь мне, я очень хочу её убрать, но не у Корнеля в салоне.

— Хорошо, — говорю, — а второй? Их же два?

Опускает глаза, закусывает губу, поворачивает ко мне окно. Кажется, я повторяю то, что недавно заставило меня спуститься с лестницы. Даже забываю извиниться перед хозяйкой.

Вторым салоном владеет Амира.

Туда я не пойду, даже если меня нажатием на кнопки пульта гнать будут.

— Ты, наверное, голодный, — вдруг сообщает Ямалита, складывая виртуальное окно обратно в сетевик и убирая сетевик в сейф. Неопределённо веду плечами.

— Запусти комбайн? Твоя программа так и называется "Антер", он тебе выдаст то, что уже можно. А то я объелась в кафе, как-то не подумала, что ты у меня ничего не ел.

— Конечно, госпожа, — поднимаюсь.

— И вообще, мог бы и сам пойти и поесть! Я ж тебе сказала, не стесняйся.

— Хорошо, госпожа.

Настроение ужасное. Может, она знала, что всё именно этим окончится?!

Тамалия