Раб

Они ничем не отличаются от обычных детей. Поэтому считается, что просто такая разновидность мутации. Первый появился четыре сотни лет назад. Ничего особенного, хотя иногда возникают предположения, что у них завышен болевой порог, просто они знают, как нужно себя вести. Проверить практически невозможно, все показатели, включая расширение зрачков и прочие реакции — в норме. Раньше их тщательно изучали, сейчас просто воспитываются наравне с остальными рабами, под наблюдением.

Я как могла засекретила эту информацию, мы за ними наблюдаем. Последние пару сотен лет их даже выпускают за пределы Тарина, вместе с хозяевами естественно. Абсолютная покорность, полная управляемость. Тиар из таких. Лисавр тоже. Да Лисавр вообще нормальный мужик!

— Нормальный, — соглашается Келла. Снова задумывается. Интересно, что же делают с состарившимися рабами? — Усыпляют, что же ещё? — отвечает. Сложно всё-таки говорить с собеседником, который тебя читает. Мало ли, вдруг на корм каким-нибудь животным идут или ещё на что. Биотопливо.

— Ты можешь удивиться, — добавляет, — но у нас даже есть благотворительные организации, хозяева которых выкупают, чтобы честно прослужившие рабы могли дожить свой век нормально. Не верю я в благотворительность. А уж на Тарине тем более.

Келла хмурится, не нравятся ей мои мысли. Но молчит. — А что в конце «Тентаклей»? — как-то само собой спрашивается. Любопытно же. Раз уж она расположена отвечать. Келла бросает взгляд на меня, на малыша в моих руках, словно мыслями где-то далеко.

— Там то, из-за чего в прошлом столетии, когда их только открыли, перессорились Главы. Смотровая площадка под куполом на самом верху головы кальмара — панорама почти на всю столицу.

Покорные рабы для любых запросов, всякие акзотические био-игрушки, — усмехается, почему-то вспоминаются пугавшие нас монстры. Могу себе представить эту экзотику. — И возможность на четверть часа перенестись почти в любую точку Тарина. В соровождении тех же рабов, конечно. Фактически, обнародование одной из секретных технологий. Но поначалу мало кто добирался до самого верха, а сейчас уже все уверены, что это — умелая иллюзия.

Люди глупы и часто видят только то, что им показывают… если правильно показать. Вам тут действительно давно необходима перетряска. Люди всё глупее, правительство всё наглее…

— Мне нужно кое-что проверить, — поднимается. — Антер, не подведи. Постараюсь. Смотрю в радужные глаза. С этим решением же ещё жить потом.

Я вернусь, малыш. Обещаю. Улыбается рыбьим ртом, но неприязни или отвращения нет. Живой и почти родной. Странное чувство, слишком реальное, чтобы ему не верить.

— Завтра ночью будем ждать вас вот на этом острове, — высвечивает Келла в коммуникаторе координаты, и картинку заодно. Запускаю микросетевик, заснять на всякий случай. — Неподалёку от острова Далгнеров, в том же направлении.

Келла встаёт. И всё-таки, как так получилось, что несколько тысяч колонистов уничтожили целую планету? Тоже поднимаюсь, малыш вцепляется в плечи, поглаживаю.

Я вернусь, не оставлю тебя здесь. — За несколько сотен лет до нашего появления у них случилась глобальная катастрофа. Луну неудачно запустили, сбой местного аналога гравитатора. Вместо расчётной массы — реальная дополнительная луна на орбите, последствия можешь себе представить: ураганы, землетрясения.

Пока починили, осталось лишь несколько глубоководных городов, ну и центральный. Купол-то работал.

— Зачем им купол? — Понятия не имею. Может, как и мы, выяснили, что не одиноки во Вселенной и решили застраховаться. Может, какой- нибудь проект, о котором мы уже вряд ли узнаем. — Бури во время затмений как-то с этим связаны?

— Конечно. Куполже поддерживать нужно, плюс перепады температуры и давления. Интересно, почему из космоса не получается засечь взаимодействие луны с куполом? Там же должна идти постоянная передача энергии. Разве что… может, и она происходит через эти местные порталы?

Через солёную воду, или такие, как в «мухобойке»? Келла разглядывает меня спокойным, ясным взглядом, кажется, не собираясь выдавать технические тайны. Но мысли летят, ассоциации цепляются одна за другую. — А красная луна как-то влияет на пространство? Перемещает… создает спираль? — Все-то ты знаешь, — хмыкает. — Но красная — естественная, лишь слегка переоборудована. Да, там стоит станция перемещения, природный феномен, связь с гругой галактикой, за множество парсеков отсюда. Раньше, на сколько я понимаю, работала произвольно, потом местные изучили мезанизм и научились активировать — деактивировать. Маы в ее работе до сих пор не разхобрались, механизм совсем иной, не связан с водой.

«Мухобойки» тоже не связаны, как-то не верится, что не разобрались. Не хочет, наверное, говорить. Понимаю. Поглаживаю малыша. Я бы тебя прямо сейчас забрал.

С неохотой отпускаю. — Высадишься на островке возле Мирайских, оттуда свяжешься с Тамалией.

— А почему остальные острова бесхозные? — вспоминаю нашу поездку на яхте, побег от защищенной будки.