Эх, третий квест — это прям мечта. Ну, всё по порядку. Ни, больше возможностей повысить опыт нет?
Я отправляюсь искать Линетт, и за первым же поворотом сталкиваюсь с Андреасом. Какой сложный, оказывается, квест я выполняю, всё время кто-то отвлекает!
— Поздравляю с победой! — я пожимаю Андреасу руку, потому что, как сам внезапно понимаю, рад за него. Правда, рад, как за друга. Что со мной такое?
— Спасибо, дружище! Не дрейфь, ты свой тоже выиграешь! — Андреас ободряюще хлопает меня по плечу, а его слова странным образом заставляют чуть успокоиться.
— Как ты это сделал? Он был явно сильнее, как ты победил?
— Повезло, оказался под присмотром Галидея, — повторяет он слова Тимерии, — парень на собственное копьё наткнулся, умора!
— Галидей — это у вас бог удачи? — решаю на всякий случай уточнить я. Всё-таки про этот мир я знаю ещё совсем мало.
— Бог удачи, да только он из новых богов, а в Сирвийской империи все в старых верят. Узнают, что ты за новых — казнят сразу без промедления. Так что здесь лучше всем говори, что ты за старых — создателей всего мира.
— Значит, старые — это создатели мира. А новые?
— Новые — это восемь богов, свершивших самый великий подвиг, какого только может достигнуть живое существо. Я всех и не помню, правда, Амурей, Галидей, Акаир…
— Понял, спасибо! — я решаю пока не вдаваться в подробности и уже собираюсь идти дальше по своим делам, но внезапно спрашиваю, — у вас и магия есть?
— Точно, Саша, есть. Забываю совсем, что ты не из нашего мира, многое не знаешь. Только в Сирвийской империи с магией всё так же сурово, как и с богами. Если ты маг, то обязан стать кадровиком — и на войну, а не хочешь — казнят сразу же. Так что магам ещё туже, чем остальным, приходится, выбора вообще нет, хех. Ладно, бывай, на обед успеть хочу! — Андреас машет рукой и уходит в сторону столовой.
Ну и дела, Ни, слышала? А мне можно магии научиться?
Понял, принял.
Я отправляюсь искать Линетт, и нахожу её на той самой нашей лужайке. Она стоит спиной ко мне, смотрит куда-то в сторону стены. Хоть бы не плакала! Но нет, по щекам текут крупные слёзы.
— Саша, ты что здесь делаешь? Перерыв, ты бы поел, силы поднабрался бы лучше, — Линетт старательно делает вид, что не плакала только что, а я молча прижимаю её к груди.
— Тише, ты чего? Всё будет путём, — я и сам в это не верю, но мне надо её как-то утешить. Необходимо!
— Ты… ты видел, что творят участники турнира? Они звери, не люди. Как… Как того паренька разрубили, — Линетт, больше не сдерживаясь, начинает рыдать.
— Ну на кону их свобода стоит, они могут выбраться отсюда… Не переживай, Линетт, всё пройдёт, как надо, я точно выиграю свой бой, и никто меня не разрубит, — ну конечно, ведь моя противница всего лишь сильнее их всех вместе взятых. Так, не думать об этом! Надо успокоить Линетт, перевести тему, — ты знала, что в Эдинхейме воевать женщинам тоже можно? Там нет такого притеснения, как здесь, и каждый может быть тем, кем хочет! Я выиграю турнир, ты сбежишь отсюда, и мы отправимся в Эдинхейм, поженимся, всё будет, как ты хотела! — в этот момент я искренне верю в то, что говорю. И почти уверен, что мои слова успокоят Линетт.
— Дезиртировать в другую страну?! — Линетт с ужасом отстраняется, — что ты такое говоришь?!
— Просто переехать… Сменить место жительства… Ты же сама мечтала об армии! Эта грёбаная Кровавая община — не место для тебя! — говорю я, но в ответ получаю реакцию, которой никак не ожидал… Радость, улыбка — может быть, но не этот ужас в её глазах. А может, и отвращение? Что не так?!