Раб государства (СИ)

Мои люди? Костик аж споткнулся, по пути в каюту просматривая запись всех сегодняшних действий с медтехником. А ведь действительно и Петровский, и Зол Гун, и сестры Крашенинниковы, которых парень не собирался привлекать ни к каким делам, были уже именно его людьми, за которых он отвечал. Во всяком случаем — перед своей совестью. Катаржина Тарновицки? Пока еще под вопросом. Вечером проверю.

«А я как же?» — вклинилась в мысли Сета.

— Ты считаешь себя человеком? — удивился Константин.

«Нет, но почти уже полностью сформировавшейся личностью» — ответила явно обиженная нейросеть джоре.

— Ну тогда, — взял и представил ее маленькой девочкой. Сета проявилась в поле зрения пятилетним обиженным ребенком в легком платьице и белых носочках в чуть стоптанных туфельках. С милым заплаканным личиком, белыми же бантиками в заплетенных косичках и огромным плюшевым медведем в руках, — ты, несомненно, тоже моя.

Мысленно протянул руку и погладил по головке, получив в ответ ничем не омраченную обезоруживающую искреннюю детскую улыбку.

Глава 8

— Нет, принадлежность к джоре определяется именно этим генотипом, — вынужденно повторил Золу парень.

Они сидели за пару часов назад приобретенным небольшим столом-трансформером, оба в креслах — второе появилось в каюте вместе со столом — и пили весьма неплохой коньяк. Константин уже кратко выложил все о себе, о Сете, о Петровском — кстати, его генную карту тоже надо будет проверить — и теперь убеждал старлея в том, что он тоже настоящий джоре.

— Ну хватит уже сомневаться, Зол. Вот тебе еще один неопровержимый аргумент, — и натравил на лейтенанта-коммандера Сету через шифрованную связь нейросетей. После чего с удовольствием наблюдал за непрерывными сменами выражений на лице единомышленника. Брови того непрерывно изгибались вверх. Казалось, что вот-вот, и вообще срастутся с шевелюрой.

— Все, все, верю! — Зол Гун в жесте сдачи даже поднял руки вверх. Потом взгляд его прояснился, он как-то потерянно посмотрел на Костика и спросил: — Что же теперь делать?

— Как это что? Работать. Готовиться к побегу, с тобой у нас теперь резко возросли шансы на успех этого ранее безнадежного дела. Максимально осторожно привлекать еще людей, непричастных к чудовищному преступлению. И ждать, внимательно отслеживая все события на станции. Вдруг да появится ситуация, когда относительно безопасно можно будет угнать подходящий корабль. Кстати, ты знаешь координаты этой станции? И, может быть, Солнечной системы? — Константин замер в напряженном ожидании.

— На счет станции подписку давал, — хмыкнул Зол, — наказания в случае нарушения очень серьезные, вплоть до рабского ошейника. Но от тебя теперь у меня секретов нет, — и скинул через шифрованный канал всю информацию.

— Уже проще, — вздохнул парень, просматривая навигационные карты в нейросети. — Далеко же отсюда мать-Земля. А как отреагируют в империи Аратан, в Центральных мирах и аграфы на появление корабля с беглыми рабами? К Солнечной системе прямая дорога именно через эти государства. Обратно не сдадут арварцам?

— Нет, никогда. В их законодательствах рабство запрещено. И там действительно ненавидят рабовладельцев — очень уж часто люди, захваченные якобы пиратами, оказывались в Арварии с рабскими ошейниками. И не всех возвращают обратно даже за огромный выкуп. Харшева политика, мать ее, — в несколько глотков выпил полный бокал, потряс головой и вновь посмотрел на Константина почти трезвым взглядом. Видимо установил в нейросети относительно низкий допустимый уровень алкоголя. — Не сдадут. Более того, как узнают наши ИП, всеми правдами и неправдами попытаются убедить принять их гражданство. Даже довольно спесивые аграфы будут к себе заманивать. А чье-нибудь гражданство принимать придется — Арварская империя автоматически лишает гражданства всех беглых. Что, в свою очередь, ведет к потере гражданства Содружества. А по Своду его законов, не гражданин лишается права иметь какое-либо высокотехнологическое имущество с немедленной высылкой во фронтир. Под высокотехнологическое имущество подпадает и нейросеть.

— Значит примем. Надо будет только хорошо обмозговать, чье именно. Тогда следующий вопрос. А то я в непонятках. Петровского захватили на Земле два года назад. Меня всего пару месяцев как. А появились мы на этой станции с разницей в полгода. Получается, что Станислава держали в криокапсуле лишних шестнадцать месяцев. Спрашивается почему? — про аналогичную ситуацию с сестрами Крашенинниковыми Костик говорить не стал. Он вообще не рассказал старлею о них. Рано.