Раб государства (СИ)

Результатом их общения был до нельзя довольный визг девушки. Вскочила, радостно выкрикнула «Вставай, этой ночью нас ждут великие дела на мое благо». Содрала с себя комбез, заставив его сделать то же самое, и потащила в ванную комнату. Там усадила перед огромным зеркалом на неизвестно откуда взявшуюся табуретку с функциями изменения высоты и вращения. Покрутила перед собой, чуть ли не тыча ему в нос своими великолепными грудями. Расчесала и, приказав закрыть глаза, почти обычными на вид ножницами подровняла челку точно на расстоянии сантиметра от бровей. Потом, орудуя расческой и хитрой безопасной бритвой из Центральных миров, за какие-то пять минут убрала все неровности на его голове. Особенностью бритвы была скругленная кромка лезвия. То есть даже при относительно сильном нажатии на кожу никаких ее повреждений в принципе быть не могло. Но волосы при касании этой кромки с характерным шорохом и слабеньким искрением просто рассыпались. Критически осмотрела, еще в паре мест подравняла и начала транслировать ему через нейросеть свое видение его будущего вида после стрижки. Костик не согласился. Ему почему-то больше нравились длинные волосы, почти до плеч. Подсознательно понимал, что это следствие недавних времен, когда хотелось скрыть абсолютно разные уродливые уши. Понимал, но привычка — вторая натура. После недолгих споров согласился открыть самый низ ушных раковин. Работала с его головой Катаржина быстро и с заметным умением. Снова покрутила перед собой. Удовлетворенно выдала «Ну вот, на человека стал похож», и, содрав с себя трусики, пошла в прозрачную душевую кабинку. Парень сам себя еще поразглядывал в псевдозеркале со всех сторон. Вроде не плохо. Но тут пришло сообщение от девушки. «Долго еще пялиться на себя будешь? Иди уж сюда. Мне спинку потрешь. И сейчас можешь лапать, не возражаю. Уж больно ласково ты это делаешь. Самой приятно».

— Да не лапал я тебя, просто аккуратно мыл, — попробовал возразить Костик, уже присоединившись к девушке под горячими струями воды.

— Все вы, мужики, так говорите, — громогласно заявила Катаржина. А потом тихим голосом обезоружила: — А если мне самой хочется? Очень уж нежные у тебя ладони.

Притянула его руку и буквально вложила в нее свою грудь.

— Ну, пожалуйста, братик, — протянула просительным тоном. — Для тебя есть только одна запретная зона между моих ножек. А вот все остальное просто жаждет твоих ладоней.

Сопротивляться парень не стал, тем более что сам получал удовольствие, откровенно лаская «сестренку». И ведь детородный орган даже не дернулся, пытаясь восстать. То ли не так уж и давнего «Das ist fantastisch» было за глаза и за уши, то ли Сета дополнительно постаралась, контролируя гормональный баланс.

Уже когда обсохли, устроились на постели вновь на одной подушке, и девушка старательно прижавшись к Костику, нежно обцеловала его лицо, вот тогда и спросила:

— Милый, а кто был у тебя первой?

— Спи уж, — ласково погладил по голове, — этого ты никогда не узнаешь. Такое даже сестрам не рассказывают.

И, под откровенное хихиканье нейросети джоре — от нее, давно прошерстившей всю его память вдоль и поперек, увы, никаких секретов не было — закрыл глаза, перед которыми крутилась, демонстрируя свое красивое обнаженное тело его «первая».

* * *

Парню тогда было одиннадцать. С учетом заметно большего темпа физиологического роста, несмотря на все свое уродство, выглядел Костик на все тринадцать, если даже не на четырнадцать — самый разгар пубертатного кризиса. Родителей и старшей сестры в этот вечер дома не было. Уложил в кроватку Маришку, рассказал сказку, поцеловал в щечку, ополоснулся в душе и устроился в своей комнате смотреть через интернет порнуху. И десяти минут не выдержав, содрал домашние штаны с трусами и начал наяривать. Вот в этот-то момент к нему и ввалилась немного поддатая и заметно веселая Катеринка, раньше времени свалившая со студенческой вечеринки с острым желанием поделиться всеми веселыми событиями этого дня с любимым братиком.