Раб из Крайпруса

Здесь, среди горилл, серьёзного соперника для арены не было. Либо он погиб от болтов. Как бы там ни было, никого из своих парней я не потерял. Тройка раненных не в счёт. Они оклемаются ещё до начала следующего ранга. Раны пустяковые, такие можно залечить обычными зельями и мазями, не то, что иногда случалось на арене. Опытный мечник или берсерк с топором с лёгкостью отрубал конечности так, что потом их приходилось восстанавливать, привлекая дорогого целителя.

Да что это со мной?! Идём в лагерь с трофеями, а я думаю об арене в Толе. С чего бы это? Из-за обидного поражения в финале? Да бред. Нечего мне волноваться.

Ещё два рейда, гноллы Хаши вытащат мне Бонса, заберу его артефакт и свалю к чертям с этого Крайпруса. Вернусь в Толь, обновлю свою банду. За опытным налётчиком сорокового уровня пойдут многие. Ещё пара рейдов с такой резнёй и точно четвертый десяток разменяю. А там можно будет вновь выбраться на арену. По правилам допускается только одно участие на своём десятке, чтобы одни и те же гладиаторы не засиживались на своих уровнях по долгу, готовясь к взятию трофея.

Снова мысли убежали в сторону Толя и его арены. Чёртов Багир Скелет. Поквитаюсь я с ним. Открытие арены происходит раз в пол года. Новый турнир стартует через месяц. Будет время вернуться, отдохнуть и подготовиться. С артефактом Бонса мне удастся удивить всех. Такого точно никто не ожидает. Ведь единственный способ победить на арене, это удивить противника. Только в этом случае можно забрать главный приз. Девятнадцать из двадцати одного победителя арены поступали именно так. Они удивляли всех своих противников.

Всего турниров на арене было четыре. В первых трёх гладиаторы были от десятого до пятьдесят девятого. Были пятнадцать победителей. В четвёртом турнире приняли участие гладиаторы шестидесятых уровней. Семидесятых для турнира не хватило. Так, двое в финале сороковых уровней убили друг друга, из-за чего никто из них не получил приза, ведь погибли они в одной атаке в одно мгновение. А одного из победителей десятых уровней убили до награждения. Через месяц стартует новый турнир, пятый по счёту, на который я могу заявиться только выше тридцатого. Десяток я уже разменял, осталось только подтянуть его до тридцать девятого.

Из особых уловок, помогших победить в прошлые разы, были: обилие навыков, позволяющих развить все характеристики до запредельных значений; много достижений, имеющих почти тот же эффект; однобокий навык владения двуручным мечом, у того берсерка он был выше пятидесятого, из-за чего он нарубал в фарш всех своих противников. И уровень у него был подстать – пятьдесят третий; развитие двух умений на неожиданно низком уровне, вроде десятого или двадцатого; артефакты и чары; элитное снаряжение с кучей зачарованных рун.

В прошлый раз Багир Скелет смог меня подловить, ведь он был магом. Я тоже, и, рассчитывая на своё владение мечом, сблизился с ним. По заветам мага, забравшего первые два трофея пятидесятых уровней – Лазаря, Багир оказался умелым ближником. Вытащив из-под плаща кинжалы, он покалечил меня и как итог – отсёк мне голову на потеху зрителей. Это считалось самым унизительным – умереть от потери головы на арене, ведь истинный гладиатор может проиграть только в бою от смертельных ран.

* * * * * (Кса)

Рывком придя в себя от мысли, что по обгоревшему стволу вверх ползёт какой-то странный варан с головой матюса и лапами аллирогоста. Дёрнувшись, сильно налёг на верёвки и канаты протяжно заскрипели об обгоревший ствол. Первым делом поглядел вниз, чтобы убедиться, что это был сон. Но внизу и правда что-то ползало, но лишь под деревом.

Решив проморгаться, посмотрел на просыпающиеся джунгли и выглянул из-за ствола. Луч света, ударивший в глаза, заставил зажмуриться. Неприятно режуще, он прошёлся по лицу, выжигая не готовые к этому глаза. Убрав голову обратно за ствол. Медленно моргнул. Пара слёз полетела вниз. Я вновь посмотрел туда же.

Увиденное мне не понравилось. Монстр и вправду был. Однако, не столь опасный, как мне снилось. И даже больше, этот зверь мне был очень знаком. Под стволом, крутя мордой, сидел зонех. Коричневая шёрстка такой особи не так ценилась как та, что находилась сейчас у меня в чехле.

Уровня монстра я отсюда не видел, но почувствовал облегчение, что с утра меня встретил именно такой зверь. Такое же облегчение испытываешь, когда вместо ядовитого паука размерами с лапу к тебе в хижину забирается безобидный сверчок.

Вытянув из ножен рапиру, перехватил обратным хватом, отвязал завязки и, встав в полный рост на ветке, сиганул вниз. В воздухе тело само сделало оборот, нацеливаясь на спину зонеха. Лапы жёстко ударяются в холку и пружинят. Монстр от такого удара оседает, и в этот момент рапира точным уколом входит в шерсть под шеей. Не дав монстру оклематься, проворачиваю лезвие.