Раб из Крайпруса

Понять, что меня не собираются кормить, можно было, услышав крик. Я уже давно разобрался в бандитской структуре. Красиал был главным. Тот, кто отзывался на Брахима, был его главным помощником. Остальные выполняли приказы только тогда, когда попадались под руку Красиала или Брахима. В остальном предпочитали отлынивать от работы. Когда главарь бандитов покинул поместье, наверху начал командовать его зам. К этому моменту я уже обладал подслушиванием восьмого уровня, уделяя на это всё свободное время. Оказывается, если оттачивать навык в течение почти десятка дней, его можно поднять на знатный уровень. Но при этом придётся полностью забыть о существовании себя, а также о развитии других навыков. Южное наречие людей поднялось до тройки, и я уже начинал пробовать повторять слова бандитов. Выходило пока не очень, но с каждым разом было всё легче, ведь поначалу я только разбирался, о чём говорили люди.

Когда и Брахим покинул большой дом, наверху поднялись крики. Веселье и гомон не стихали, хотя иногда какая-то часть пиратов куда-то уходила, но затем они возвращались. Жрать хотелось сильно, но никто не собирался возвращаться. Я начал различать, когда открывается и закрывается дверь, она находилась недалеко от спуска в подвал. Иногда дверь не закрывали, но тогда можно было понять по шагам. Раньше я плохо различал отдельные шаги. Теперь же шаги были слышны, хотя это было что-то новое и я не мог понять расположение бандитов лишь по тому, как они идут. Конечно, шаги я слышал и раньше, но только когда кто-то шёл не скрываясь и не прячась за стенами, либо же слишком сильно топая. Теперь я слышал даже ровную поступь.

Единственное, что меня сейчас беспокоило, это вопрос. Когда лучше бежать. До прихода Красиала и Брахима это точно. Но вот вопрос был в остальной банде. Их тоже надо убить. Если бежать, когда они уходят, то здесь останется мало людей. В случае если меня заметят, с ними можно будет разделаться припрятанным мечом. К тому же был высок риск наткнуться на них, когда выйду из большого дома. С другой стороны, был вариант дождаться, пока все вернутся, но тогда нельзя будет никого убить.

Раздумывая над этим, я услышал, как кто-то, бормоча что-то настолько неразборчивое, что даже пьющие с ним не смогли его понять, произнёс слово «каштак». Его я услышал точно. Так называли мою расу на людском наречии. Это было сигналом к действию, потому как после этого бандиты продолжили шуметь, вновь забыв обо мне.

Выбраться оказалось сложнее. Да, запястья сковали из рук вон плохо, и простой перебор костей в ладони вновь позволил мне выбраться. Но проблема была с шеей. Тут оказалось всё сложнее. Череп был сложной костью и просто так изъять её было невозможно. Поднявшись, обхватил двумя руками цепь, ведущую к шее. Дёрнул. Не получилось, штырь даже не шелохнулся. Сидит надёжно. Тогда я потянул со всей силы, пришлось даже встать ногами на стену. Встав горизонтально, начал распрямлять спину. Шею сдавило, но я продолжал тянуть. Рухнув, жадно задрал к потолку голову. Горло сдавило так, что дышать стало трудно. Спину распрямить полностью не удалось, как и выдернуть штырь из стены. Сидит надёжно, явно делали не для таких слабаков, как я. Особенно если учесть, что такие приспособления делались, скорее всего, для рабов.

Бежать сейчас я решил во что бы то ни стало. Сейчас нет никому до меня дела. Забыли все, даже те, кто, по всей видимости, отвечали за меня. Создав костяной шип, попытался расковырять штырь. Кладка оказалась твёрдой. Кость по началу соскабливала лишь пыль, а когда я начал ударять сильнее, обломилась. Крепости камня мои кости ещё не достигли. Последним моим планом оставался припрятанный меч. Достав его, я размахнулся и ударил по месту, где цепь крепилась к штырю. По подвалу разлетелось звонкое эхо скрежета. Уши на миг заложило. Прислушавшись, понял, что наверху стало тише. Прошла минута, другая и вновь раздались крики.

В этот момент и возник план. Был он безумным, но в случае, если бандит придёт один, мог с лёгкостью сработать. Начав, остервенело колотить мечом, я принялся орать, требуя еду на зверином. Для людей, кроме Красиала, этот язык был непонятен. Спустя минуту, наверху начался гневный гомон, а кто-то даже с силой постучал по потолку подвала. Никто при этом не стал спускаться. Тогда я продолжил. Через три попытки я услышал ругань и угрозы в свой адрес от человека, открывшего дверь в подвал. Явно пьяный пират спустился по крутой лесенке, а за ним стоял ещё один. Первый шёл со свечкой, переваливаясь с ноги на ногу, добрался до меня и выдохнул омерзительным перегаром. Глаза заслезились, и дыхание пропало на несколько секунд. Дышать таким вонючим воздухом было трудно. Склонившись надо мной, бандит пьяно пробасил:

— Чё тебе блох…ик…блохастый? — при этом бандит часто менял мимику на ярко-красном лице.

— Срать хочу, — без акцента на людском произнёс я.

— Дак сри здесь, неужели это мои проблемы. Тебе здесь сидеть.

Бандит был сильно пьян и слабо соображал, раз даже не понял, что я научился говорить на людском.