Раб из Крайпруса

Про нас забыли на какое-то время. Оно понадобилось для подготовки телег, армии, её снаряжения и провизии. За полдень к нам тоже подогнали телеги, в которых находились наши доспехи. Многие тут же похватали выданные кожаные куртки, штаны, шлемы и сапоги. На куртках по центру груди был металлический обруч, в центре которого была выдавленная в обратную сторону бляха. В описании значилось, что на эту простую оранжевую шмотку можно было нацепить руну. Такой же обруч был на шлеме, опоясывая голову. Штаны и ботинки, по всей видимости, просто дополняли комплект. Оружие пленникам пока не дали, но одеться заставили всех, подбирая прикид по размеру. С орком вышло больше всего проблем. Штаны ему явно не подходили, а швы на куртке пришлось заметно распустить.

Сборы большого количества людей затянулись. Ушло примерно пол дня пока во двор зашли стражники, волоча цепь. От остальных она отличалась тем, что была массивной, и через её звенья проходили другие, более мелкие цепи. Этими цепями сковали руки пленников так, что в пути они могли идти только в два ряда и не разбегаясь. А в случае, если всё звено из более чем тридцати пленников решит убежать, мало того, что у них возникнут проблемы с передвижением, так и заметить их не составит труда.

Когда металлический браслет защелкнулся на запястье, что, в принципе, не особо меня пугало. Нас повели по улицам. Странным путём в сопровождении стражи нас вывели на главную улицу и приставили за шагающей аккуратными квадратами армии. В самом хвосте, прямо перед телегами с осадным снаряжением. Здесь были ещё такие же, как мы. Видимо, их привели с других тюрем или ещё откуда-то. Подпрыгнув на каменной мостовой, прикинул более двух сотен кожаных шлемов с обручами. На вид все были такими же измученными, как и мы. Среди новых пленников затесалось много зверолюдов, все они смотрели вниз, безропотно шагая за всеми. Каштаки, гноллы, гориллы, змеелюды и даже волколаки из южных лесов.

Пока я крутил головой, высматривая наше подкрепление, один из стражников подошел сзади и с замаха ударил навершием посоха. Услышав свист воздуха, я сжался, но голову убрать не успел. Прилетело больно, хотя и не сильно. Не будь шлема, такой удар мог нанести травму или даже сбить с ног, но металлический обруч справился со своей основной задачей.

Громыхая цепями, мы шли весь день. Ни одного привала или стоянки не было. Многим пленникам, не привыкшим к таким изматывающим походам, пришлось трудно. Двоих, идущих с нами охранники, прикончили, в наказ остальным. Многие выбивались из сил, но я шёл вполне спокойно. Солдаты впереди шли так же, как я. Мы держали примерно одинаковую скорость, хотя я понимал, что тренированным и более развитым воинам куда проще идти. Они без особой проблемы смогли бы ускорить шаг, но из разных фраз со всех сторон у меня сложилась картина, что идти нам ещё очень далеко.

Первая остановка была в ночь. Солнце практически скрылось за горизонтом, когда пришедший в лучах багрового света Фаниус скомандовал упасть ничком. Все так и сделали, держась до этого из последних сил. Вся армия встала и постепенно начала вставать в какой-то замысловатый строй. Большинство телег поставили в центр, там стали натягивать шатры, нас такой участи заведомо лишили. К нам выставили пару солдат, которые вбили высокий кол в одно из звеньев цепи.

Дальше про нас все забыли. Многие, пользуясь этим, принялись спать, восстанавливая силы. Оставленные с нами солдаты поочередно отправились в центр лагеря, где поставили все телеги. Первый пришедший солдат принёс с собой вкусный аромат, заставивший меня проснуться. Поглядев на смену караула, я вновь зарыл глаза, свернувшись на своём свёртке. Выдохнув через нос, почувствовал как тёплый воздух отразился от хвоста и, вернувшись, приятно обдул морду. Я вновь задремал.

Кормили нас, по всей видимости, самыми последними, поэтому солдаты принесли чашки уже глубокой ночью. Постучав тарелкой о тарелку, солдат начал раздавать похлёбку, бросая в миску краюху хлеба. Многие пленники запричитали, что неплохо бы дать ложки, но солдаты быстро пресекли всякие разговоры пинками. Говорить, как и раньше, нам не полагалось. Мы должны были лишь бесконечно далеко идти, стаптывая сапоги, есть и спать. Ни разговоры, ни какие-либо действия без приказа нам не позволялись. Справлять нужду только на остановке и максимум на длину цепи от столба.